Не допустить сужения культурной сферы и оттока креативного контента

За последнее десятилетие институт интеллектуальной собственности в России значительно эволюционировал благодаря нововведениям в сфере защиты прав авторов. Государство и бизнес-сообщество активно борются как с пиратством – использованием в коммерческих целях авторских объектов без согласия правообладателя и выплаты ему вознаграждения, так и с контрафактом – товаром с незаконно размещенным товарным знаком. Власти принимают антипиратские законы, создают новые инструменты, помогающие творцам отстаивать права. И тем не менее по итогам 2021 г. Россия уверенно занимала второе место в мире по количеству посещений пиратских сайтов (7,2 млрд), а рынок контрафактной продукции в стране вырос на 10%.

В этом году уход множества зарубежных компаний с национального рынка способен усугубить эту ситуацию, и пострадают в первую очередь представители креативных индустрий и потребители.

Для стабилизации ситуации власти вносят изменения в нормы, регулирующие правоотношения в сфере интеллектуальной собственности. В марте этого года правительство легализовало параллельный импорт, который предполагает ввоз в страну оригинальных товаров без разрешения правообладателя. Не будь закона, такие действия приравнивались бы к распространению контрафакта. В 2018 г. Конституционный суд постановил, что к контрафактным товарам, этикеткам и упаковкам относится также продукция, маркированная законным товарным знаком, но импортированная в Россию без согласия правообладателя.

По данным Евразийской экономической комиссии, лидерами по производству контрафактной продукции в последние годы выступали Китай, Турция, Корея, Сингапур и некоторые другие страны. Чаще всего подделывались или незаконно импортировались одежда, обувь, электроника, парфюмерия и детские товары. В России подавляющее большинство контрафакта распространяется на крупных оптово-розничных рынках, при этом онлайн-продажи в российских маркетплейсах составляют только 10% от всего оборота контрафакта.

Перемены коснулись и сферы патентного права. Применение принудительной лицензии к правообладателям изобретений, полезных моделей и промышленных образцов легализует импорт, производство, продажу и прочее использование объектов без получения согласия владельца патента.

Механизм принудительного лицензирования власти планируют расширить и на культурную сферу. Это связано прежде всего с уходом из России зарубежных киностудий, стриминговых сервисов и музыкальных компаний, доля контента которых в некоторых сегментах доходила до 80%. Государство таким образом стремится обеспечить для граждан доступ к культурным ценностям и избежать роста цифрового пиратства. В мире использование пиратского контента в последнее время снижается в среднем на 4–5% в год, что в первую очередь связано с ростом доступности и качества как самого интернета, так и стриминговых платформ, размещающих у себя видео- и аудиоматериалы.

На оборот нелицензионного контента в стране также влияют социально-экономические факторы, например завышенные цены на подписки в сфере медиа и музыки. Подписка не так давно покинувшего нас Netflix стоила в два-три раза дороже, чем у большинства популярных российских стриминговых платформ. В связи с этим эксклюзивный зарубежный контент российские пользователи смотрели и на пиратских ресурсах. Согласно последним исследованиям, сегодня 12% россиян уже пользуются пиратскими сервисами, еще 50% готовы начать потреблять серый контент.

Пока изменения в законодательстве не затронули тему плагиата. Но сегодняшние тенденции говорят о возможном внесении поправок и в эти нормы. Больше всего подобных нарушений совершается в области видеоигр. В 2020 г. разработчик мобильных игр Voodoo отсудил у стамбульской компании Rollic Games 125 000 евро компенсации за плагиат ключевых элементов игры, а годом ранее Blizzard Entertainment подала иск к китайской студии Sina Games, обвиняя разработчика в плагиате культовой видеоигры Warcraft. Однако суд прекратил производство по делу, так как студия отключила все сервисы, на которых работала нелегальная версия игры.

Послабления для использования продуктов интеллектуального труда стали вынужденной мерой, и сегодня такой подход видится одним из ключевых способов сохранить возможность развития креативного бизнеса в условиях жесткого санкционного давления. У этого процесса есть и обратная сторона: гипотетически может последовать реакция западных государств, которые введут ответные меры в отношении российских креативных продуктов. Но сейчас важнее всего не допустить сужения культурной сферы и оттока мирового креативного контента из России, поэтому обеспечить доступ к иностранной интеллектуальной собственности – первостепенная задача для государства и общества.