ВИЭ против сланцев

Соединенные Штаты были одним из основных виновников переизбытка предложения на рынке нефти в 2014 и 2018 гг. Они же испытали наибольший шок от падения спроса на углеводородное сырье в 2020 г. Сейчас США медленно восстанавливают добычу, оставаясь одним из главных неизвестных в мировом уравнении спроса и предложения. Но на пути американской нефтегазовой отрасли встают зеленые планы администрации Байдена и мировой энергетический кризис.

С конца 2000-х гг. США из импортера сжиженного природного газа начали превращаться в газопрофицитную страну и одного из крупнейших экспортеров голубого топлива. Это преображение было связано со сланцевой добычей.

Начало 2010-х было временем утопических прогнозов, в которых предрекался успешный экспорт сланцевой революции по всему миру и поражение традиционных поставщиков энергоносителей. Но время шло, подтверждая правоту немногочисленных скептиков, которые говорили о невозможности масштабного переноса сланцевого опыта за пределы США.

На данный момент добыча сланцевого газа массово производится в двух странах – Соединенных Штатах и Китае. Притом в Поднебесной реальные результаты оказались многократно ниже прогнозов.

За время своего коммерческого успеха американские сланцы успели пережить несколько кризисов. Первый наступил в 2012 г. Его результатом стал перенос основных усилий на производство сланцевой нефти. А сланцевый газ в массе своей стал лишь побочным продуктом при добыче черного золота.

Из-за крайней неустойчивости, являющейся логичным продолжением высокой динамичности, американская сланцевая добыча обваливалась в ходе каждого крупного кризиса на рынках углеводородного сырья. За исключением, пожалуй, 2018 г., но тогда ее невольно поддержали усилия ОПЕК+ по сокращению добычи.

В доковидном 2019 году США добыли 930 млрд куб. м газа, а в марте 2020 г. вышли на рекордный показатель в области производства нефти – 13,1 млн баррелей в сутки (сланцевая нефть занимала порядка двух третей этого объема). Рост добычи сопровождался увеличением внутреннего спроса и поставок на внешние рынки.

Штаты активно экспортируют нефть, хотя в этой области они остаются нетто-импортерами. Наибольшие успехи наблюдаются в области экспорта сжиженного природного газа (СПГ), в которой Штаты стали одним из ведущих поставщиков в мире.

В течение 2021 г. добыча нефти в США восстанавливалась медленно – с 11 млн баррелей в сутки в январе до 11,8 млн баррелей в сутки в конце декабря. Однако к настоящему моменту этот показатель, по данным Управления энергетической информации США (EIA), сократился до 11,6 млн баррелей. По прогнозу, средний показатель в 2022 г. должен составить 12 млн баррелей в сутки.

По мере роста добычи нефти восстанавливалась и добыча газа, которая в 2021 г., по предварительной оценке EIA, достигла рекорда – 1,07 трлн куб. м. А в 2022 ѓ. этот показатель может вырасти до 1,1 трлн куб. м. Предполагается (исходя из возможностей вводимых в эксплуатацию производственных установок), что экспорт СПГ из Соединенных Штатов в текущем году увеличится на 16% примерно до 119–120 млрд куб. м. Таким образом, прирост экспортных возможностей американских заводов составит порядка 17 млрд куб. м. И это на фоне ожидающегося роста внутреннего спроса.

Стоит заметить, что главным рынком сбыта для американского СПГ является Китай (около 13,5 млрд куб. м в 2021 г.). За последние семь лет эта страна фактически удвоила спрос на голубое топливо и не намеревается останавливаться. В связи с этим можно предположить, что увеличение предложения на мировом рынке будет компенсироваться опережающим ростом потребления. Но если говорить конкретно о перспективах добычи углеводородов в Соединенных Штатах, то здесь возникает несколько рисков.

Первый – это увеличение зависимости внутренних американских цен от котировок на внешних рынках по мере роста экспортных мощностей. В IV квартале 2022 г. цена газа на Henry Hub обновила максимум для этого периода с 2008 г. Затем она несколько снизилась, но все же оставалась минимум в 1,5 раза выше средних значений за последние годы. Данная ситуация напугала ряд американских политиков, которые предложили ограничить экспорт.

Второй риск – зеленый курс администрации Байдена. Намерение создать «климатически нейтральную» экономику, сократить спрос на углеводородное сырье, ставка на возобновляемые источники энергии (ВИЭ) и электромобили – все это входит в противоречие с необходимостью инвестировать в добычу нефти и газа для удовлетворения растущих потребностей. Кстати, не стоит забывать о высказанном желании снизить объем угольной генерации, которую должны заместить ВИЭ и голубое топливо.

Руководство США подает отрасли и банковской сфере противоречивые сигналы. Есть необходимость наращивать производство, но на увеличение добычи необходимы деньги, а у инвесторов нет уверенности в долгосрочных перспективах углеводородной энергетики. Нет ее и у банков.

Притом нельзя сказать, что руководство США не хотело бы простимулировать рост производства нефти и газа. Оно неоднократно озвучивало мысль о том, что требуется сбить высокие цены на сырье, а для этого надо увеличить предложение. Связаны эти высказывания (а также решение распечатать часть стратегического запаса черного золота) с тем, что цены на нефтепродукты на внутреннем рынке Соединенных Штатов бьют рекорды и население начинает задавать неудобные вопросы. Продажи электромобилей в США, конечно, растут (до 700 000 в 2021 г.), но большинство автомобилистов все еще нуждается в бензине.

Если бы у администрации Байдена были эффективные инструменты, которые могли бы стимулировать рост производства углеводородов, то она бы ими уже воспользовалась. А в реальности мы наблюдаем, что даже высокие цены на нефть не заставляют добывающие предприятия наращивать ее производство прежними темпами (в 2018 г. этот показатель вырос на 2 млн баррелей в сутки). При сохранении зеленой риторики побороть это положение вещей практически невозможно.