Мировая экономическая депрессия
Почему пик инфляции для западного сообщества еще не пройден
Проблема, связанная с возросшими проинфляционными рисками, волнует все мировое экспертное сообщество. Как один из возможных сценариев обсуждается стагфляция. Вообще, стагфляция – это депрессия экономики. Очевидные признаки – когда высокие темпы инфляции сочетаются со стагнацией или падением темпов экономического роста, ростом безработицы. Сейчас многих стали волновать риски повтора событий полувековой давности в мировой экономике. И в части, касающейся инфляционного давления, ситуация складывается действительно серьезная.
Так, в США инфляция в последние месяцы максимальна с середины 2008 г. В сентябре индекс потребительских цен составил 5,4% в годовом выражении. При этом базовый ценовой индекс расходов на личное потребление существенно выше таргетируемого уровня в 2%. В это время в Европейском союзе инфляция увеличилась до 3,4%. Несмотря на незначительность показателя по сравнению с США и развивающимися странами, за последние два десятилетия сопоставимая инфляция была зафиксирована в Европе только осенью 2011 г. – тогда она достигла 3%. Исправить произошедшее пытались через реализацию отложенного спроса после снятия ограничений.
Текущая ситуация объясняется инфляцией издержек: результатом интенсивного роста цен почти по всем ключевым сырьевым рынкам, а также промышленным и строительным товарам. Нарушения цепочек поставок по всему миру вызвали ощутимый рост себестоимости производства во всех основных отраслях. Этот источник инфляционного давления подтверждается динамикой индекса цен производителей. В сентябре показатель ускорил рост до 8,6% в годовом выражении в США. А за месяц до этого в Европе производственная инфляция подскочила до беспрецедентных 13,4% в годовом выражении. Важно учитывать, что динамика цен производителей влияет на потребительские цены с определенным временным лагом. Именно поэтому крупнейшие западные страны еще не прошли пики инфляции, и до конца года можно ожидать дальнейшего ускорения роста цен.
Что касается экономического роста, риски стагнации, конечно, преувеличены. Решение проблем с нарушенными цепочками поставок, снижение экономической неопределенности и увеличение доли вакцинированного населения – залог восстановительного роста в ближайшее время. Так, согласно недавнему прогнозу МВФ, рост мировой экономики ожидается на уровне 5,9% в 2021 г. и на 4,9% в 2022 г. Значит, в ближайшее время стагфляции явно не предвидится. Однако это не исключает того, что сохранение высокого проинфляционного давления может сформировать риски для стабильности мировой финансовой системы. Дело в том, что в западных странах существуют более долгосрочные факторы ценового давления. Они в отличие от производственной инфляции не исчезнут при нормализации бизнес-процессов и насыщении отложенного спроса.
Обычно в кризисные периоды, а также в классическом случае стагфляции происходит всплеск безработицы на фоне снижения экономической активности. Сейчас ситуация принципиально иная. В США и Европе уровень безработицы стабильно снижается. В Америке к сентябрю он достиг допандемийных 4,8%, а в Европе к августу данный показатель снизился до 7,4% – минимум с мая 2020 г. Однако низкая безработица в таком случае не является исчерпывающим показателем благоприятной ситуации в производственном секторе, который начинает испытывать серьезный дефицит рабочих ресурсов.
Сохранение тяжелой эпидемической ситуации и строгих ограничений на перемещения людей между странами нарушило традиционные потоки трудовой миграции. Это, в свою очередь, спровоцировало дисбаланс на рынках труда: многие крупные страны столкнулись с дефицитом рабочей силы. Особенно это проявилось на американском рынке труда. При этом исходя из ключевых макроэкономических показателей уровень безработицы в экономике США стабильно снижается. Это происходит в основном из-за ухода граждан с рынка труда. В то же время потребность в рабочей силе возрастает, провоцируя ускоренный рост зарплат.
В частности, доля экономически активного населения в США в сентябре составила 61,6%, хотя в 2019 г. она почти все время была выше 63%. Одновременно с этим по итогам сентября динамика создания новых рабочих мест в американской экономике оказалась слабой: число занятых в несельскохозяйственном секторе выросло в прошлом месяце лишь на 194 000 при консенсус-прогнозе в 500 000. Противоположную динамику демонстрирует число открытых вакансий на рынке труда в США. До пандемии максимальный уровень составлял 7,6 млн, а в период прошлого кризиса с 2008 по 2009 г. – около 2–3 млн. Важно и то, что число открытых вакансий в США сейчас существенно превосходит общее количество безработных в стране.
Такая тенденция объясняется тем, что обилие стимулирующих программ демотивировало часть населения искать работу. В результате компании вынуждены все больше повышать зарплаты, чтобы привлечь сотрудников. Это неизбежно будет усиливать проинфляционные риски. Еще один фактор, негативно влияющий на ситуацию, – большой объем избыточной ликвидности на рынках. Это стало следствием масштабной программы количественного смягчения ФРС. Такие долгосрочные проинфляционные риски спровоцируют преждевременное сворачивание «мягкой» монетарной политики, более быстрое ужесточение которой негативно скажется на всем финансовом рынке.