О чем попросит Байдена Зеленский

В The New York Times 30 августа помещена колонка Марка Темницкого – американского колумниста украинского происхождения. В ней даны советы Зеленскому накануне встречи с Байденом в Вашингтоне: президент Украины должен потребовать от американского визави вернуться к вопросу о «Северном потоке – 2». Смысл колонки шире – по мнению автора, Байден также обязан занять снова более критическую позицию по отношению к газопроводу и, преодолевая сопротивление Германии, все-таки добиться солидарного отказа Европы от нового маршрута российского газа. Потому что иначе беднейшее государство Европы, каковым является Незалежная, не выдержит российского давления и открытие второй ветки «Северного потока» непременно приведет к обострению всех проблем страны, отмечает Темницкий. И напоминает, что Европе придется дорого расплачиваться за свой экономический прагматизм, поэтому Байден должен оказать ЕС услугу, проявив необычную для себя жесткость.

Факт публикации такой колонки показателен. Вопрос о «Северном потоке» для либерального истеблишмента Америки, чье мнение и выражает газета, отнюдь не закрыт. Точнее, он был почти закрыт до кабульской катастрофы, после которой прежний внешнеполитический курс кажется уже невозможным.

Этот курс заключался в готовности исполнить все миролюбивые пожелания западноевропейских партнеров США с целью укрепления так называемого «Трансатлантического единства». Нам обычно представляется, что «коллективный Запад» сильнее, чем Запад, разделенный на национальные государства. Это и так, и не совсем так. Европейские союзники США – это скорее тормоз в машине американского гегемонизма, чем двигатель. Нажимая на эту трансатлантическую кнопку, Байден не подогревал, но остужал американскую агрессивность. Конечно, «союзники» от него хотели большего – закрытия Гуантанамо, возвращения к иранской сделке, вывода войск не только из Афганистана, но и из Ирака. Байден все это обещал, но стремился реализовывать не спеша. Но два решительных шага он сделал – договорился с Германией о снятии американских претензий к «Северному потоку – 2» и установил срок вывода войск из Афганистана.

Понятно, что, если бы этот вывод войск не обернулся позорным фиаско с террористическим финалом, процесс демонтажа американской гегемонии в Евразии так и шел бы своим чередом. Россия действительно обретала бы рычаги воздействия не только на Украину, но и на Европу в целом. Но случилось то, что случилось. По своему эффекту произошедшее можно сравнить с ситуацией, как если бы разрушение Берлинской стены состоялось не в 1989-м, а в 1985 или 1986 г., сразу после встречи в Женеве. Скорее всего, это привело бы к концу перестройки и усилению консервативных сил внутри Политбюро. Женевский процесс не получил бы продолжения. Холодная война продолжилась бы – у Горбачева не было бы политических возможностей вести свой внешнеполитический курс.

Вот в таком положении оказался Байден. Либеральный и консервативный истеблишмент сегодня одинаково усомнились в его компетентности. Сразу три представительных сенатора из демократической партии, имеющие прямое отношение к выработке военной и международной политики верхней палаты конгресса, выступили с инициативой расследования обстоятельств принятия решения о выводе войск и падения Кабула. 

Текст в ведущей либеральной газете следует, конечно, рассматривать в контексте усиливающегося давления на политику Байдена. Увы, выводы американских реалистов, выступающих за стратегическую «сдержанность», кажутся не очень убедительными. Катастрофа Кабула отнюдь не аргумент в пользу антиинтервенционистов. Если уж кто сегодня и в выигрыше, то это даже не неоконсерваторы, а их давний оппонент справа, британский историк Найалл Фергюссон, еще на заре бушевской войны с террором упрекнувший американцев за нежелание следовать примеру британских колонизаторов. То есть за нежелание готовиться к постоянному военному присутствию на оккупированных территориях, за непрерывные размышления на тему «стратегии выхода» из пространства локальных конфликтов. 

В целом ослабление Байдена чревато самыми неприятными сюрпризами, одним из которых и в самом деле может стать риторический или же реальный пересмотр позиции Вашингтона по СП-2. Жить в условиях конфронтации Россия научилась, но, к сожалению, «стратегия выхода» из этой конфронтации сегодня представляется еще более проблематичной, чем план прекращения афганской кампании.