Казанский колокол

О трагедии в Казани известно пока слишком мало. Мотивы преступника, явные или скрытые, его точная биография, оценка действий спецслужб и прочее, что обсуждают в таких случаях, – все это будет постепенно просачиваться в публичное пространство. Но не сейчас, после. Пока мы просто переживаем шок, видим трагедию людей и, насколько возможно, пытаемся сопереживать им и поддерживать их.

Такие события консолидируют общество, стирают границы, обесценивают разную дребедень, которая до этого казалась важной, обнажают жесткий, холодный хребет реальности и хрупкость повседневного мира. В разрозненном, атомарном социуме больших городов боль, которую можно в воображении перенести на себя или своих близких, – единственный реальный интегратор.

Возможно, кто-то будет винить спецслужбы: пропустили, недоглядели. Тем более что Татарстан всегда считался хорошо контролируемым, прогнозируемым регионом. «И что на деле?» – спросят теперь эти риторы. Такая оценка не оправдана даже первичной эмоцией. Подобные трагедии происходят везде, ни одна спецслужба не способна встроить в системы своего мониторинга все подобные риски. В целом можно считать успехом (как бы цинично это ни звучало сегодня), что в России со всей ее этнической, культурной, исторической сложностью таких срывов немного. Да, их могло быть еще меньше, но верить в то, что их не будет совсем, – идеализм.

Не в лучшей моральной ситуации окажутся и те, кто попытается использовать трагедию для пафоса ужесточения: дайте спецслужбам больше полномочий, возьмите наконец под контроль интернет – неужто забыли, в каком мире живем? Безопасность, мол, требует ограничений, иначе придется платить такую цену, как сейчас. «Прагматизация» беды, попытка извлечь из нее свой дивиденд (политический, имиджевый, коммерческий) – одна из худших низостей. Должны быть ситуации, когда нормальному человеку прилично на время онеметь или оставить только слова сочувствия.

Но если так, стоит ли вообще подробно рассказывать о таких событиях, тем более деловому изданию, ведь к бизнесу они отношения не имеют? В том-то и дело, что имеют. Просто потому, что в основе любого общественного действия, любого процесса всегда будет человек с его эмоциями. А сознание невозможно нарезать на дольки, ограниченные от вмешательства других сфер.

Такие события создают контекст. Отводя своего ребенка даже в престижную, проверенную школу, его родитель будет чувствовать, что вся приобретенная уверенность в будущем – конвенциональная иллюзия. Трагедия всегда мгновенна, как говорил Иосиф Бродский. И если она сегодня случилась не с тобой, то только потому, что случилась с другим.