Сакрализация границ регионов вредит развитию

Идея вице-премьера Марата Хуснуллина по сокращению количества регионов в стране была высказана с оговоркой, что «это сугубо частное мнение». Но хочется, с одной стороны, верить, что вброс не вполне случаен, за ним стоит робкое тестирование возможности изменить уже устаревшее административное деление. А с другой стороны, также хочется верить, что речь идет не о простом механическом сколачивании территории или росте централизации, а о чем-то более сложном и содержательном.

Тема эта деликатная, нервная, смущающая и региональные, и федеральные элиты, особенно на фоне роста «локального патриотизма» граждан. Кремль сразу поспешил отдернуться: «данный вопрос не прорабатывается». Если это так, то налицо феномен психологического вытеснения, когда неприятную проблему пытаются загнать в дальние уголки подсознания, откуда она дает о себе знать в виде невроза и случайных оговорок.

Замалчивание происходит и с рядом других ключевых территориальных тем. Как выйти из фатальной дилеммы Дальнего Востока, который на фоне депопуляции надо либо превращать в систему форпостов, либо открывать для широкой миграции? Что делать с моногородами внутри сырьевых провинций по мере истощения месторождений? Но так уж устроена культура дискуссий: подвешивать принципиальные вопросы максимально высоко, чтобы никто не коснулся их макушкой. В России, как во времена Николая I, накапливаются проблемы, как будто их складируют для будущего царя-реформатора.

Много или мало в стране регионов – понятие относительное. Важнее, что социально-экономические связи все активнее выстраивают собственные конфигурации, ломая или не признавая старые границы. Есть, например, фактор супертяжелого ядра – Москвы, – которое стягивает дюжину регионов вокруг себя. Есть уральский территориальный узел, захватывающий несколько регионов. И нахождение в нем такого депрессивного субъекта, как Курганская область, не имеет рационального смысла. Есть затерявшаяся Еврейская автономная область, почти лишенная и евреев (их там всего 8%), и перспектив собственного развития, – она давно ориентирована на Хабаровский край. Еврейское казачество точно не восстанет против решения о присоединении. Таких примеров Хуснуллин мог бы привести много.

В качестве первого подхода к вопросу десакрализации границ можно было бы создать «окно Овертона»: составить оптимальную схему территориального устройства, исходя из реальных связей между территориями. Начать ее экспертно обсуждать. Не бояться «частных мнений». То есть построить известную цепочку: шок – гнев – торг – депрессия – принятие.