Суд требует уважения

Российское правосудие не перестает будоражить общественность. Отшумела история с адвокатами в процессе Михаила Ефремова, приведшая к лишению некоторых из них статуса и ужесточению профессиональных стандартов. Но тут подоспела череда судебных разбирательств в отношении Любови Соболь, соратницы Алексея Навального. Она вместе с адвокатами пыталась вести во время процесса несанкционированную видеозапись.

Обыватели, наблюдающие за тем, как ведут себя в российских судах некоторые участники процессов, недоумевают: почему западные суды умеют обеспечивать соблюдение порядка в залах заседаний и уважение к себе, а российские нет? Может, российским судам надо дать больше полномочий, чтобы они прямо на месте сажали тех, кто осмеливается вести себя неподобающе? Надо сказать, что жестокость западных, в особенности английских и американских, судов, якобы имеющих возможность заключить на приличный срок под стражу – «на месте», «без суда и следствия» – лицо, проявившее к суду неуважение, в значительной мере юридический миф. Но, как и во всяком мифе, в нем есть своя доля правды.

Многие слышали выражение contempt of court («неуважение к суду»), применяемое в англо-американских юрисдикциях. По мнению Верховного суда США, правило о наказании за неуважение к судам практически «античное» и является их неотъемлемым и естественным правом, направленным на защиту авторитета и достоинства, а также на защиту всей правовой системы страны. Первые дела о «неуважении к суду» относятся к X в. и были направлены на охрану королевского суверенитета (Goldfarb, The Contempt Power, 1963). Contempt чрезвычайно многолико, но современные суды озабочены не столько тем, как наказать подсудимого, который громко ругается или, того хуже, плюет в судью или прокурора, а тем, как обеспечить, чтобы лица, участвующие в процессе, говорили суду правду, исполняли надлежащим образом его приказы, не нарушали обязанности по предоставлению и неразглашению информации. Именно за подобные нарушения известные банкиры Мухтар Аблязов и Сергей Пугачев получили в Великобритании существенные тюремные сроки и были вынуждены бежать из страны.

То, что широкая общественность наблюдает в 90% случаев, носит название contempt in the face of the court (акт неуважения, совершенный прямо в присутствии суда). Многим кажется, что, поскольку он носит столь демонстративный характер, наказание за него должно быть крайне жестким. Но судебная практика и закон намного рациональнее и практичнее: законодательство Англии и Уэльса предусматривает возможность заключения за акты неуважения к суду на срок до двух лет, американское федеральное законодательство – на срок до 18 месяцев. И то только в самых вопиющих, чрезвычайных случаях, так сказать в отношении лиц, упорствующих в своих нарушениях. В рядовых случаях судья может ограничиться замечанием, предупреждением, штрафом, небольшим заключением или удалением из зала суда. Все-таки основная цель любого судебного органа – проведение судебного процесса, а не демонстративное принуждение его участников к соблюдению дисциплины. Но, разумеется, и американские, и английские суды умело пользуются этими полномочиями для обеспечения порядка в своих заседаниях, считая их вполне достаточными и не требующими ужесточения.

Законодательство и судебная практика различают «уголовное» и «гражданское» неуважение к суду. Первое чаще всего связано с некими нарушениями, носящими именно уголовный характер, и часто связано как раз с наказаниями за соответствующие деяния. Однако оно осуществляется в форме отдельной судебной процедуры, с заслушиванием сторон и всеми процессуальными гарантиями подсудимому. Примерно так же повел себя и российский суд в отношении Навального, когда принял решение о передаче материалов по потенциальному делу за неуважение к суду (ч. 2 ст. 297 УК РФ) в Следственный комитет.

А вот «гражданское» неуважение, несмотря на «мирное» название, является именно той областью, где у судов отдельных американских штатов в соответствии с их законодательством абсолютно развязаны руки. Они действительно могут отправить подсудимого или иное лицо, участвующее в процессе, в заключение на длительный срок. Так, в знаменитом деле Morgan v. Foretich доктор Элизабет Морган была заключена судом округа Колумбия на несколько лет в тюрьму за отказ рассказать о месте жительства ребенка (по делу снят фильм A Mother’s Right: The Elizabeth Morgan Story). The Wall Street Journal в одной из своих статей рассказывает истории Бетти Чэдвика, Мануэля Осете и Мартина Армстронга, которые по распоряжению суда провели в тюрьмах без всякого приговора соответственно 14 лет, 3 года и 6 лет. Но в целом подобные пугающие истории скорее исключение, чем правило в современных судах, и связаны они с какими-либо из ряда вон выходящими ситуациями.

Однако сторонникам Алексея Навального и Любови Соболь не следует обольщаться по этому поводу: совсем недавно крайне «травоядный» британский суд отправил в тюрьму на восемь месяцев присяжного, который организовал не согласованное с судом интернет-вещание процесса. Ни один цивилизованный суд не пойдет на поводу у скандалистов и популистов. Даже самый гуманный в мире.