Турция обещает помочь Туркмении с экспортом газа в Европу

Из Туркмении – традиционно крайне закрытой в информационном плане – пришли любопытные новости. Во-первых, президент страны Гурбангулы Бердымухамедов принял министра иностранных дел Турции Мевлюта Чавушоглу – Анкара обещает помочь вывести туркменский газ на европейский рынок, при том что до сих пор осевым газовым партнером и главным рынком сбыта для Ашхабада был Китай. Во-вторых, в Туркмении все более остро встает проблема дефицита различных товаров.

Турбулентность в экономике республики совпала с выстраиванием семейной вертикали власти – президент Бердымухамедов недавно назначил своего сына Сердара вице-премьером. В стране, где публичной политической жизни нет вообще, это событие знаковое. И вполне возможно, это даже начало операции «Преемник». Должность вице-премьера считается второй по значимости. В Туркмении нет поста премьер-министра, кабинет возглавляет сам Бердымухамедов-старший, который оказался в президентском кресле, также сначала побывав на месте вице-премьера. Младший Бердымухамедов пока не запомнился ничем, кроме разработки эскизов медалей для алабаев, которые он презентовал отцу, а также тем, что после его предыдущего назначения – на пост министра промышленности и строительства – в начале 2020 г. стоимость цемента в республике выросла сразу в несколько раз.

До самого последнего времени Туркмения многим внешним наблюдателям казалась вариацией на тему «среднеазиатского Катара». В России сложилось стойкое впечатление, что туркмены за счет своих огромных газовых запасов живут чуть ли не припеваючи и даже не платят за жилье и проезд и при этом Туркмения ведет настоящую суверенную политику. Сейчас под большим вопросом находятся и хозяйственное благополучие, и внешнеполитическая независимость. По стране больно ударило падение цен на углеводороды в условиях чрезмерной зависимости Туркмении от китайских партнеров. Туркмены влезли к китайцам в долги, в том числе заняли на постройку трубопровода для экспорта в Китай, и рассчитывали на то, что отдавать взятые деньги будут за счет будущих поставок газа.

Однако снижение цен и объемов поставок в КНР при сохранении тех же объемов выплат по кредитам привело к резкому сокращению количества валюты в стране, ведь Китай являлся чуть ли не единственным источником ее поступления в бюджет. Поэтому туркмены вынуждены были начать платить коммуналку (субсидии на нее отменили), в домах появились счетчики для оплаты электричества.

Коронавирусный год усугубил положение. Из-за пандемии (хотя в Туркмении ее официально и отрицают) закрылась граница с Ираном, откуда туркменам поставлялось продовольствие. Это привело к серьезному дефициту продуктов питания и стремительному росту цен. Сообщалось о нехватке муки, хлеба, мяса, сахара. В итоге сами туркменские власти вынуждены были признать, что уже не все хорошо. «Государство вкладывает в сельское хозяйство огромные средства, закупает новейшие тракторы и другую технику, обеспечивает отрасль семенами и минеральными удобрениями. В сельской местности строятся новые поселки. Но, несмотря на это, мы не можем обеспечить себя производимой в стране сельскохозяйственной продукцией в необходимых объемах», – заявил на днях Бердымухамедов.

Чистосердечное признание в данном случае не облегчает вину. Неформальный общественный договор между властью и населением – его абсолютная покорность в обмен на социальные пряники от продажи газа – разрушается. В этих условиях Туркмения пытается найти альтернативу Пекину. И тут на сцену выходит турецкий лидер Реджеп Эрдоган.

Окрыленный победой Азербайджана в Карабахе, которая на самом деле, по его мнению, победа Анкары, Эрдоган предложил провести турецко-азербайджанско-туркменский саммит и «сообразить на троих» транскаспийский газопровод, по которому туркменский газ пойдет на запад. Туркмении этот проект невероятно интересен – иначе президент Бердымухамедов не снизошел бы до личной встречи с министром иностранных дел Турции. Ашхабад даже не против усиления позиций Турции на Каспии – как противовеса России, Ирану и слишком глубоко зашедшему в регион Китаю. Однако в турецко-туркменском сотрудничестве есть два больших нюанса.

Во-первых, если Китай «лезет» только в экономику, то Турции интересна политика и идентичность – Анкара рассматривает Туркменистан как часть «тюркского мира», который должен подчиняться исключительно турецкому «султану». Для этого турецкие институты пытаются создавать у населения Средней Азии тюркскую идентичность, чему местные элиты, естественно, сопротивляются. Так, в ряде учебных учреждений Туркмении запретили включать турецкие телеканалы – чтобы дети не «отуречивалась». Родителям не рекомендовано включать эти каналы и дома.

Во-вторых, пресловутый трубопровод нужно чем-то заполнять. Но чем? Вполне вероятно, что Китай законтрактовал все доступные запасы газа. Поэтому газопровод может остаться лишь потемкинской деревней и большим блефом Ашхабада, затеянным, чтобы переждать тяжелые времена. Но если тяжелые времена не пройдут и блеф не поможет, Туркмению ожидаемо ждет нестабильность с непрогнозируемыми последствиями – гладкого семейного транзита точно не будет. Вполне вероятен сценарий, при котором, разочаровавшись в Китае и не сумев удовлетворить амбиции Турции, туркмены вынуждены будут просить помощи в Кремле.