Розовые мечты о Госплане
Почему рынок сегодня не может быть заменен госрегулированием
Десятилетний экономический кризис сильно подорвал позиции чистого рыночного подхода по всему миру. Поразительно, но вера в рынок внизу общества рушится медленнее, чем наверху. Пока электоральные политики на местах учились произносить умеренные социальные лозунги, перед многими правительствами в полную силу встала перспектива замены рынка регулированием – целиком или по частям.
Ситуация похожа на кризис системы «реального социализма» в 1980-х, только с обратным знаком: тогда коммунистические политики говорили о том, что надо менять план на рынок, теперь наоборот. На Давосском форуме крах либеральной глобализации обсуждал как свершившийся факт Владимир Путин. А сейчас весь мир наблюдает за битвой между Facebook и Австралией. Это не что иное, как столкновение чистых рыночных принципов с государственным регулированием. Отказавшись признать выдвинутые австралийским правительством правила работы, Facebook отключил от соцсети страну-континент вместе со всеми ее пожарными, аварийными, медицинскими и благотворительными организациями. Хорошо что стороны нашли в конце концов компромисс.
В ситуации, когда буксующая рыночная экономика накладывается на экстремальные политические условия, речь идет уже не о простом регулировании, а о неслыханных за последние 30–40 лет вещах. Александр Лукашенко, например, решил выступить решительно: «Либералы когда-то нас убедили: рынок все отрегулирует. Да черта с два, – заявил он госсекретарю союзного государства Григорию Рапоте. – Я знаю, что такое госплан, как планировалось. Я так прикинул, боже мой, чего мы трепещем и паримся. Мы можем все просчитать и полностью себя обеспечить. За исключением некоторых деталей».
Глобальный кризис и распад мирового рынка неизбежно подталкивает многих правителей к мыслям о плановой экономике – точно так же, как интеграция в глобальное хозяйство в 1980-х заставила коммунистические режимы перейти к рыночным реформам. Но поменять социалистическую «кошку» на рыночную успешно удалось только Китаю Дэн Сяопина. Почти все остальные коммунистические системы просто обрушились вместе со своими режимами.
Хотя в 1989 г. «переобуваться» было проще. Существовала не просто наглядная идеологическая и экономическая альтернатива, но и работающая система, в которую можно было попытаться интегрироваться. Именно это и сделал Китай, который получил больше любой другой страны от 30 лет неолиберальной глобализации, сохранив собственный политический порядок. А в 2021 г. для плановой экономики нет ни институтов, ни навыков, ни ресурсов. И все это совсем не «детали», чтобы ни говорил и ни думал Лукашенко.
И главное: плановая экономика несовместима с нынешним правящим классом. А изменить базис общества, сохранив при этом его политическую надстройку, можно только в розовых мечтах.