Кто виноват в «разрыве с Европой»

Слова министра иностранных дел Сергея Лаврова о готовности России к «разрыву» с ЕС прозвучали сенсацией. Это не было случайно оброненной фразой: глава российского внешнеполитического ведомства настойчиво повторил эти слова дважды с перерывом в несколько дней – сначала в эфире YouTube-канала «Соловьев Live», а потом на пресс-конференции по итогам встречи с финским коллегой Пеккой Хаависто в Санкт-Петербурге. Во втором случае Лавров специально подчеркнул, что вина за возможный «разрыв», по мнению Москвы, лежит на Европе.

Как правило, в любом кризисе виновны две стороны. Разумеется, чья-то вина больше, чья-то меньше. Однако особенность политического кризиса заключается в том, что в зависимости от идейных пристрастий наблюдатель принимает точку зрения стороны, которая ему ближе в плане политических ценностей. Современники не просто пристрастны, но и вовлечены в текущие события. А потому было бы полезно обратиться к недавнему прошлому. Аналогия уместна и многое объясняет.

В начале 1970-х гг. началась разрядка напряженности в отношениях между Востоком и Западом, символом которой стал полет «Союз» – «Аполлон». Однако разрядка не продлилась и восьми лет. Принято считать, что во всем виноват Советский Союз. Но позволю себе процитировать собственную книгу «Гэкачеписты»: «Рассматривая с позиций сегодняшнего дня происходившее тогда, нельзя не заметить, что вина в том, что на смену разрядке вернулась вновь конфронтация, лежит и на Соединенных Штатах Америки. Вместо того чтобы всячески поощрять Советский Союз к сотрудничеству с Западом (кульминацией чего явилось подписание акта в Хельсинки в 1975 г.), американцы начали кампанию по борьбе за «права человека». В результате советские руководители, которые выросли в сталинские времена на пропаганде самого злобного антиамериканизма, а еще раньше – на ленинском черно-белом восприятии мира как борьбы труда и капитала, но которые смогли сделать вопреки впитанным установкам первые шаги навстречу Западу, ничего не получили от своей открытости, кроме потока оскорблений и инсинуаций». Современный российский американист Иван Курилла считает, что в случае с президентом Джимми Картером, при котором свернули разрядку, внутриполитические интересы взяли верх вопреки внешнеполитическим – в результате чего Белый дом торпедировал разрядку во имя кампании за «права человека», что могло принести больше электоральных дивидендов (хотя Картеру не принесло).

Кремль при Горбачеве, Ельцине и даже Путине сделал множество шагов навстречу Западу, но не увидел обратного интереса к учету его мнения. Суть претензий Евросоюза к России можно определить так: «Мы хотим, чтобы вы стали такими, как мы, а раз вы не такие – будем вас наказывать». Помимо неочевидности самой постановки цели налицо и отсутствие оснований для ее реализации в обозримом будущем. Таким образом, во имя чистоты «европейских ценностей», как и 40 лет назад, происходит откат от первоначальных устремлений на сближение и диалог.

Жители России уже пережили крах ожиданий на скорый приход светлого завтра в 90-е и потому консервативны в оценках обозримого будущего. А у европейцев преобладает освобожденческий дискурс. Недаром они активно поддержали «арабскую весну», обернувшуюся кровавой трагедией. Но ведь катастрофа случилась не у них, поэтому рассеивания иллюзий не происходит. При этом в Брюсселе не могут не сознавать, что расширение санкций контрпродуктивно и приблизить их к цели никак не может, но и отказаться от них в ЕС не в силах. Создается впечатление, что для Европы важнее не достижение конкретных результатов, а демонстрация неготовности отказываться от изначальных установок, идти на уступки. В итоге ухудшение отношений становится привычной нормой, а поиск выхода из тупика откладывается.

При этом не учитывается, что Евросоюз в отрыве от США – крайне неэффективное образование в плане внешней и оборонной политики. Если в 1860 г. во время резни христиан в Сирии достаточно было французского десанта, чтобы прекратить столкновения, то сегодня Евросоюз, в который входит ядерная Франция (а до последнего времени и ядерная Британия) и экономическая сверхдержава Германия, помыслить не может о чем-нибудь подобном ни в Сирии, ни в Ливии, хотя конфликты происходят у них под боком и Европа на себе ощущает их последствия. Точно так же европейцы ничего не могли сделать без США ни в Боснии, ни в Косове.

Ничего Европа не может сделать и с Россией, даже если современная российская власть ей не нравится. Мессианская роль и стремление читать лекции о нравственности не подкреплены реальной грубой силой. Европа хочет наказать Россию, но не может. Отсюда негодование и яростная риторика «разрыва». История, впрочем, еще не закончилась.

Через несколько лет после отказа от разрядки в СССР к власти пришел Михаил Горбачев. Возможно – если опять продолжить аналогию, – стратегия Брюсселя строится как раз на ожидании появления подобного лидера в России. Однако в самой России политик такого типа вряд ли сейчас будет пользоваться популярностью и сможет получить власть.