Сергей Блинов: на рост ВВП в 5–6% в год можно выйти за 3–6 месяцев
Прецеденты в недавней российской экономической истории есть
Экономическая динамика России последних 30 лет напоминает знак квадратного корня (радикала). Как всем хорошо известно, этот знак состоит из трех основных линий: вниз (на юго-восток), вверх (на северо-восток) и горизонтальная прямо (с запада на восток).
Первый отрезок – вниз. В 1992–1998 гг. – резкое падение экономики (ВВП сократился почти наполовину, промпроизводство и инвестиции – более чем наполовину), население резко обеднело.
Второй отрезок – вверх. С 1999 по 2008 г. – бурный рост. ВВП повышался средними темпами 7% в год. Экономика практически удвоилась. Благосостояние граждан существенно выросло.
Третий отрезок – горизонталь. С 2009 г. по сей день рост экономики в среднем составляет 0,9% в год. Накопленные в тучные годы резервы проедаются. Реальные доходы населения седьмой год подряд падают.
Как превратить горизонталь стагнации в крутую диагональ роста – в этом и состоит, что называется, задача дня.
Бинарная оппозиция
Системные либералы-экономисты корень проблемы видят, словами Алексея Кудрина и Евсея Гурвича, в «слабости рыночной среды, обусловленной в первую очередь доминированием государственных и квазигосударственных компаний». Выход – решительно продолжать так называемые структурные реформы, создать наконец в стране благоприятный инвестиционный климат. Этой же позиции придерживаются и руководители главного органа финансовой власти страны – Банка России.
Сергей Алексашенко, Сергей Гуриев и Константин Сонин идут дальше. Они прямо говорят: России нужны и экономические, и, главное, политические реформы. Россия должна уйти из Украины и добиться снятия санкций, т. е. войти в мировую экономику. Без этих политических реформ невозможно построить процветающую российскую экономику. Пока еще господствующему либеральному мейнстриму нашей экономической мысли – системному и несистемному – решительно оппонирует Сергей Глазьев. Его диагноз наших экономических проблем кардинально иной: российская экономика задыхается от нехватки (дефицита) денег. Он доказывает, что денежный голод в нашей экономике искусственно создан нашим же Центробанком. Что порицаемое либеральными экономистами наращивание денежной массы зачастую влечет за собой не повышение, а снижение инфляции. А вот ее сжатие, наоборот, приводит к расстройству всей системы воспроизводства и денежного обращения.
«Радикальный ЦБ» и стагнация
Надо сразу сказать: если проанализировать практические действия ЦБ, то оказывается, что в своем диагнозе академик Глазьев прав. Достаточно, например, построить график подконтрольной Банку России денежной массы (денежный агрегат М2) в ее реальном выражении (т. е. с поправкой на инфляцию), как мы увидим тот самый знак радикала, под гнетом которого стагнирует сегодня отечественная экономика.
В полном соответствии с постулатами нобелевского лауреата Милтона Фридмана в 1991–1998 гг., когда политика ЦБ вела к сжатию реальной денежной массы (РДМ), ВВП России сокращался. А в 1999–2008 гг., когда Банк России ускорял рост РДМ, бурно росла и экономика. Но как только политика ЦБ привела к замедлению роста РДМ, стагнация началась и в экономике.
Когда лекарство хуже болезни
В медицинской практике нередки случаи, когда прекрасного диагноста к собственно лечению больного, а тем более к хирургическому вмешательству допускать нельзя. Вот и у академика Глазьева основные проблемы начинаются тогда, когда от диагностики он переходит к рецептуре.
Чтобы утолить денежный голод, он предлагает не только снижать ключевую ставку ЦБ, но и параллельно наращивать кредитование предприятий. Предложения рискованные, поскольку могут разогнать инфляцию и чрезмерно ослабить рубль, поэтому параллельно предлагается, во-первых, давать кредиты по низкой ставке не всем, а лишь тщательно отобранным предприятиям и не на потребление, а на инвестиции, а во-вторых, ввести на валютном рынке серьезные ограничения на движение капитала, в частности ограничить возможности свободной продажи и покупки валюты на бирже, зафиксировать курс рубля. В глазах специалистов эта реинкарнация старой советской идеи о том, что умным администрированием можно заменить рыночные силы, настолько спорна, что Глазьев стал легкой и удобной мишенью критики противоположного – либерального – лагеря.
Инструменты в руках ЦБ
«Чтобы объединиться, мы должны сначала решительно и определенно размежеваться». Бессмертный совет вождя мирового пролетариата вспоминается всякий раз, когда приходится – публично ли, кулуарно ли – обсуждать денежно-кредитную политику Банка России и его реальные роль и место в современной экономике. Да, проблемы экономики России зашиты в политике ЦБ. В последнее время одним из постоянных критиков Банка России стал, например, промышленник Олег Дерипаска. Ранее Центробанк часто критиковал бизнес-омбудсмен Борис Титов. Но, по правде говоря, этих и многих других людей объединяет лишь фраза, что «политика Банка России сдерживает рост экономики». А вот понимание того, какая именно политика Центробанка сможет ускорить экономический рост, у каждого свое. Хотя пересечения, конечно же, встречаются. На мой взгляд, важно четко заявить: никаких экстравагантных мер вроде валютных ограничений или контроля «за каждым рублем» для решения проблем российской экономики не требуется. Как не требуется и снижать ставку. Более того, в нынешней ситуации – со спровоцированной самим же ЦБ всплеском инфляции – ставку самое время повысить.
Денежную массу наращивать, конечно, нужно, но для этого в руках ЦБ есть другие, более адекватные задаче инструменты. Успешно апробированная в 1999–2008 гг. масштабная скупка Центральным банком активов, от валюты и золота до облигаций государства и ведущих российских компаний, – самый подходящий и сегодня для этого способ. На рост ВВП в 5–6% в год можно выйти в течение буквально 3–6 месяцев. Прецеденты перехода в течение двух кварталов от падения к быстрому росту в российской экономической истории есть. И были они, кстати, сравнительно недавно – например, в 1999 и 2010 гг.
