Социальный скепсис может погубить вакцинацию от коронавируса

В ближайшее время государству предстоит серьезное испытание – придется убедить людей пройти добровольную вакцинацию от COVID-19. Кампания по продвижению вакцины постепенно набирает обороты. Однако стартовые позиции ее организаторов не блестящи, уровень скепсиса высок, и банальные рекламные решения вряд ли будут эффективны. Произвести вакцину мало – надо преодолеть высокие психологические барьеры обывателей. И в отличие от политических кампаний последнего времени – конституционных поправок или выборов – административных рычагов здесь мало.

Диспозиция

Как показывают октябрьские данные ВЦИОМа, для 37% опрошенных коронавирус по степени опасности не превышает рисков сезонного гриппа. Ядро радикальных «антипрививочников» заметно меньше, но этот слой способен активно выражать свою позицию и расширять сторонников. Кроме того, он формирует замкнутую социальную группу, непроницаемую для внешних коммуникационных воздействий.

Мотором вакцинации является страх – за себя или своих близких. О сильном страхе заразиться коронавирусом говорят 15% опрошенных, 59% опасаются этого «в той или иной мере». Вопрос в том, насколько обращаем этот страх в реальное действие и как он сочетается с другой фобией – последствиями вакцинации, которые, по мнению значительной части граждан, неизвестны.

Замеры конца августа показывают: прививаться собираются 42%, из которых только 15% настроены на это однозначно. При этом 52% предпочли бы избежать этого сами и отговорить от процедуры членов семьи. Показатели гораздо хуже, чем в Европе, – там доверия больше. Так, в Германии, по данным социологических служб, привиться готовы примерно 70% жителей в северной, протестантской части, и около 60% в южных землях. Еще выше уровень поддержки вакцинации в Великобритании – до 80% населения.

Факторы недоверия

Значительной части населения вакцины представляются плохо изученными, а последствия вакцинирования – непросчитанными. Официальные сообщения пропускаются через фильтр тотального скепсиса. Кроме того, сам вирус представляется гражданам темной материей. Слишком много версий, часто исключающих друг друга, было высказано за последнее время в отношении и природы болезни, и способов защиты от нее. А отсутствие экспертного консенсуса в базовых вопросах ставит под подозрение все дальнейшие шаги. Обывательское сознание крайне мифологизировано, вера в науку не занимает в нем устойчивых позиций. Оптимисты, как они сами признают в глубинных интервью, попадают под давление окружения, которое начинает говорить о повышенных рисках. Государству нужны лидеры мнений, которые смогут преломить скепсис. Но где их взять в нынешнем состоянии общества?

Пациент номер один

Изменить ситуацию может пример людей, которые еще сохранили ресурс убеждения. Оптимально, если личный пример подает глава государства. Демонстративная вакцинация Владимира Путина, в идеале сделанная внутри реального медицинского учреждения, стала бы принципиальным символическим действием. Общество будет ориентироваться на знаковые примеры, копировать логику и аргументы известных личностей, даже если нет возможности проверить непостановочность самого действия.

Примерно в такой же логике нужно будет проводить процесс в корпоративном сегменте – руководитель компании должен будет задать поведенческую норму для сотрудников. Должна быть создана система каскадирования положительного опыта и максимального психологического стимулирования – вплоть до искусственной сегрегации общества на тех, кто «уже сделал это», и тех, кто «представляет общественную угрозу».

Финансовый барьер

Массовое сознание воспринимает вакцинацию как инициативу государства, а не личный запрос. Значит, полагает логика обывателя, государство должно провести ее бесплатно. Это вступает в конфликт с логикой фармацевтического бизнеса, которому требуется окупить свои инвестиции. Поэтому стоимость вакцинации должна носить динамический характер: сначала цена должна быть высокой, затем, по мере окупаемости начальной стадии, необходимо ее плавное снижение, полагает председатель правления ассоциации фармпроизводителей ЕАЭС Станислав Наумов. Российская фармацевтическая отрасль, говорит он, готова в ближайшие месяцы закрыть потребности в препарате, «если не ставить бизнес в нерыночную ситуацию». Наумов против ценового давления на производителей – это демотивирует дальнейшие инновационные разработки. Решение скорее в том, чтобы пересмотреть систему ОМС, включив в нее лекарственное обеспечение и развив таргетированную модель страховой медицины, которая учитывает социальный статус пациента и особенности его здоровья.

Силовые аргументы

Наверняка появятся и сторонники силовой мобилизации – построить всех в колонну и повести в медпункты. Тем более что здесь возможна богатая палитра ограничительных мер – от блокировки доступа к общественному транспорту и посещения публичных мест до создания проблем с трудоустройством. С сочувствием будут говорить об индексе социальной благонадежности, который можно присваивать гражданам. Успех этой стратегии, а не превращение ее в войну государства и общества будет сильно зависеть от того, насколько убедительными окажутся идейные аргументы и механизмы ценностной мотивации. В противном случае огромный опыт «партизанской» борьбы населения с законодательными идеями государства будет с блеском реализован в очередной раз.

Еще один грубый стимул, который хорошо срабатывает для российских граждан на генетическом уровне, – это страх дефицита. «Вакцины на всех не хватает, повезет не каждому, очередь больше не занимать» – метод управления через дефицит хорошо знаком власти. Но сегодня он вряд ли сработает – современное общество устроено уже достаточно сложно, чтобы ограничиться только игрой на грубых инстинктах.