Растущая ценность цифрового забвения

Регуляторная парадигма толкает к все большей открытости в ущерб приватности. Финансовые институты не стесняются искать информацию о клиентах в Google, а негативные публикации в СМИ – в закрытых базах данных вроде World-Check. Открытие счетов в банках, получение ВНЖ, покупка недвижимости, валютные операции, инвестиции в фондовые рынки – все это многократно осложнилось. Бизнес просто не ожидает подвоха со стороны собственной репутации.

Чтобы вести дела в ЕС и США, недостаточно навести порядок в бумагах. Взять, к примеру, практики банковского compliance: ошибка может привести даже к отзыву лицензии у банка, поэтому служба compliance активно пользуется практиками KYC, AML и базой данных World-Check. Все они включают проверку информации через открытые источники.

Важная ремарка: информация нужна, чтобы служба compliance сформировала некое резюме. Вопрос сотрудничества решится на очном собеседовании, но до него можно и не дойти, если провалить заочное знакомство.

Иностранные компании, регуляторы и финансовые институты все пристальнее изучают выходцев из стран бывшего СНГ. Это заметно по настроению части клиентов, косвенно об этом свидетельствует и информационный фон. Достаточно вспомнить недавнее расследование Al Jazeera с публикацией списка владельцев «золотых паспортов» Кипра. Там ожидаемо много выходцев из бывших советских республик.

Один европейский банк отказал компании N в открытии счета. Дело в личности основателя бизнеса: много лет назад его имя фигурировало в публикациях, посвященных коррупционному скандалу. Об этом написало российское федеральное СМИ, издания поменьше перепечатали материал. Обвинений ему предъявлено не было. Но диффамации хватило, чтобы банк посчитал сотрудничество нарушением политики compliance. На контраргументы со стороны компании N ответили примерно так: «Если это незначительно, почему об этом написали?»

В другом кейсе возникли вопросы к происхождению капитала. Документы были в порядке, но в информационных базах нашлась заметка о криминальном прошлом родственника персоны X. Его «грех» – предпринимательство в СССР: за это в советские времена предусматривалось уголовное наказание. Объяснить европейцам особенности исторического контекста нашей страны не получилось.

Конечно, вести дела можно и через офшоры, но, как отмечает Евгений Мастерских из Mikhailov & Partners Private Services Group, они тоже очень много внимания уделяют вопросу раскрытия бенефициаров, роду деятельности компании, источнику происхождения средств и т. д. Регистрационные агенты или регистрационные органы будут запрашивать не только формальную информацию: название фирмы, чем занимается, устав. Также спросят, кто конечный бенефициар и откуда у него взялся капитал. Что, не вы бенефициар? А тогда что вы тут делаете?

Что предпринять, чтобы «понравиться» развитому рынку? Если имеешь дело с некоей парадигмой, логично перебить ее другой. Так крупный бизнес приходит к позитивному позиционированию. Например, начинает громче заявлять о приверженности идеям устойчивого развития и внедрении принципов ESG – развития компании на основе защиты экологии, добросовестного отношения к сотрудникам и клиентам и должного корпоративного управления. В своей международной практике мы видим, какое важное значение имеют эти факторы, и ни в коем случае не хотим принизить достижения российского бизнеса в этом направлении. Загвоздка в неверном понимании логики западных партнеров. Она не сводится к линейной шкале. Условно компания N оценила свою репутацию на 60 баллов. N решает вложиться в устойчивое развитие и выступить партнером ESG-проекта, чтобы дорасти до 80 баллов. Нет, такое представление не отражает реальное положение вещей.

Логичнее сравнить мышление международного рынка с весами Фемиды. На одной чаше – достоинства бизнеса, на другой – риски и спорные эпизоды. Сложность – в личности «судьи». Кому-то диффамации покажутся незначительными, а другому – критическими. Иными словами, большинство проблем кроется в прошлом бизнеса.

Рынок идет к сознательной корректировке информационного бэкграунда. Сегодня репутация стала своего рода резюме бизнеса – совсем как страница в соцсети. Кто из нас не испытывает дискомфорта при виде своих постов десятилетней давности? Только мы вольны удалить их. Это нормально, ведь наши приоритеты меняются, и мы хотим, чтобы общество воспринимало нашу актуальную версию.

В этом отношении бизнесу приходится сложнее. Все компании оставляют информационный след. Иногда он мешает развитию и ведению дел в настоящем. Это устаревшая информация, данные о старых конфликтах и разрешенных проблемах.

Идет принятие бизнесом своего информационного образа как важного нематериального актива. Компаниям недостаточно положить на чашу весов лишний плюс, теперь они также стремятся убрать упоминания о прошлых ошибках. И это оправданное стремление. Если вы не управляете репутацией, значит, это не ваша репутация и не ваш актив.

Убежден: сознательный запрос на удаление информации будет расти. Право на забвение – это логичная эволюция отношения к данным.