Харассмент – в глазах смотрящего

Согласно свежим данным ВЦИОМа, почти каждый десятый россиянин (точнее, 9%) сталкивался на работе с предложениями или требованиями сексуального характера. В тренде новой этики, которая у нас пока не очень распространена, харассментом может оказаться почти все что угодно. Но для России в целом менее характерно видеть в каждом косом взгляде или пошлой шутке проявление харассмента, поэтому в наших 9% с большей вероятностью отражено именно то, что действительно связано с насилием.

По мнению социолога Анны Кулешовой, «само явление для нашей страны не ново, но мы отличаемся способом и интенсивностью ответной реакции. Пока сама ситуация проблематизируется меньше и выражается через установки: на каждый роток не накинешь платок, на каждый чих не наздравствуешься, мало ли дураков на свете. Люди стремятся игнорировать или списывать на невоспитанность собеседника слова, которые в соседних странах могут быть рассмотрены как сексуализированное насилие. Важно еще одно отличие. В нашей культуре, чтобы что-то могло быть названо домогательством, оно должно воспроизводиться неоднократно. Единичного взгляда, неудачной шутки будет недостаточно».

Показательно, что за последние годы в России тема переживала яркие вспышки в наиболее либеральных средах, журналистских коллективах. Можно предположить, с одной стороны, большую чувствительность этих сред, большую осознанность отношений. С другой – большую их восприимчивость к трендам и моде на информационные поводы.

Харассмент – тема, порождающая несколько развилок, от прохождения которых зависит, в каком обществе мы будем жить.

Замалчивание долгие годы скрывало за собой множество личных драм. И то, что о проблеме стало прилично говорить открыто, – безусловный прогресс общественной дискуссии. Но маятник слишком резко качнулся в противоположную сторону, а понятие чрезмерно расползлось (то же произошло и с сексизмом). Интенсивное обсуждение темы и ее расширение на ряд спорных ситуаций может привести к девальвации проблемы, сделать ее предметом насмешек. Тогда для настоящего насилия не останется отпора.

Харассмент – в глазах смотрящего. Поэтому одно и то же поведение может быть расценено как галантность или приставание, мужественная настойчивость или агрессия. Наше общество не однородно: образ жизни, ценностные образцы, модели поведения отличаются у людей разных поколений, национальных культур и социальных сред. При этом социальные нормы сегодня меняются с невиданной в прежние эпохи скоростью. А отказываться от усвоенных с детства образцов поведения «настоящего мужика» или модели «галантного обращения с дамами», свойственной некоторым мужчинам зрелых лет, сложно. Считается ли харассментом то, что не подразумевает намерения оскорбить? И освобождает ли незнание границ чужой чувствительности от ответственности?

Часто слово «харассмент» скрывает за собой иные социальные проблемы, переводит их в плоскость модной сексуальной темы и мешает их решению. Например, существует два разных по смыслу сценария: 1) за секс ты получишь должность; 2) без секса ты никогда не достигнешь этой должности. Считать ли первое харассментом? Часть публики увидит здесь обмен, от которого можно отказаться. То есть мы имеем дело не с принуждением, а с договором.

Однако общественная дискуссия делает договор несимметричным, оставляя за одной из сторон право в будущем на претензию, пусть даже обмен состоялся без нарушения условий. При этом в таком типе отношений возникают последствия, которые можно назвать коррупцией, и они негативно сказываются на других членах коллектива и корпоративной культуре в целом.

Служебные романы, даже начатые по взаимному согласию, могут закончиться разрывом и испорченными отношениями. Это составляет проблему, даже если стороны находятся на одной ступени карьерной лестницы – что уж говорить о иерархичных рабочих отношениях. Возникающее напряжение так же иногда описывают понятием харассмент. Но первична ли здесь эта тема или стоит говорить, например, о бесправии работников? А возможно, о развитии психологической грамотности и социальной фантазии у взрослых людей.

Может ли этот конфликт в принципе исчерпать себя? Любая тенденция, не сталкиваясь с критическим осмыслением, имеет свойство переходить нулевую отметку, превращаться в свою противоположность.

В стране, где когда-то были попытки принять половые заповеди революционного пролетариата и проводились товарищеские суды, разумно поставить вопрос о границах общественного контроля. Обществу нужно найти баланс между гиперрегулированием, стандартизацией и стерильностью отношений, с одной стороны, и незащищенностью человека – с другой. Между замалчиванием – и готовностью обижаться и обвинять на каждом шагу.