Недоверие, или что превращает антипрививочный миф в информационный вирус

По данным ВОЗ, в мире более 100 разных производителей разрабатывают вакцины против коронавируса, шесть вакцин уже проходят клиническое испытание. Кажется, мир застыл в ожидании, но социология уже показывает, что медицина столкнется с сопротивлением антивакцинаторов, а также с множеством людей, саботирующих вакцинации. Это подтверждается и призывами в социальных сетях избегать прививки против COVID-19.

Подобное случается при каждой новой эпидемии. В 2019 г. прививка от кори вызвала острые дискуссии и сопротивление в среде ультраортодоксов в Иерусалиме и Нью-Йорке – а причиной была вспышка этой чрезвычайно заразной болезни. В том же году антипрививочное движение попало в список 10 наиболее актуальных проблем здравоохранения.

По данным исследования «Платформы» и OMI (онлайн-анкетирование), прививки вообще не считают обязательными около 11% городского населения России.

Когда мы говорим о новой вакцине против COVID-19, доля скептиков возрастает: каждый четвертый не готов вакцинироваться против коронавируса. И это далеко не только убежденные антипрививочники, появляются новые основания отказа от вакцинации.

В ситуации, когда речь идет о жизни и здоровье, все новое воспринимается с подозрением, человек боится непроверенного и не хочет быть в числе первых, кто опробует на себе препарат. Эта группа сочетается с категорией коронаскептиков, не верящих в опасность вируса в принципе.

Еще один мотив связан с убежденностью некоторых людей в заведомой опасности конкретной прививки, подозрениями, что вакцинация может быть обманом с прямой целью навредить (респонденты в открытом вопросе о причинах отказа от прививки говорят: «это чипирование», «я не знаю, что будет сделано под видом прививки» и т. д.).

При распространении информации о вреде прививки, которое тоже носит вирусный характер, появляется множество конспирологических версий. Кто и зачем их распространяет? Согласно исследованиям этнографов (Александра Архипова, группа «Мониторинг актуального фольклора»), мотивация тех, кто транслирует подобные мифы, различается – от осознанного желания манипулировать обществом (например, чтобы привлечь трафик или предложить лекарство) до искреннего стремления быть полезным окружающим, предупредить их об угрозе. Распространяя информацию среди знакомых, человек чувствует сопричастность, собственную значимость.

Особенно важно это в ситуации самоизоляции. Последние исследования, посвященные дезинформации в социальных сетях, проведенные когнитивными психологами (Gordon Pennycook, Jonathon McPhetres, Yunhao Zhang, David Rand; University Regina, MIT), показывают, что люди готовы распространять информацию об угрозах даже и вовсе без доверия к источнику. А чтобы усилить эффект, могут подверстывать к сообщению детали, которые добавят убедительности, например менять источник на более «солидный» – «один мой знакомый» врач, военный, человек, близкий к власти.

Есть административные меры борьбы с фейками. Но они мало влияют на естественные механизмы распространения – могут купировать отдельный источник, но не справятся с проблемой полностью. Более того, карательные меры могут вызвать тревожность у людей и усилить их подозрительность, которая и без того растет в период стрессовых изменений, а также сделать из распространителя жертву, сплотить людей вокруг него.

Мифы и фейкньюс, будь то рассказы о «вирусном заговоре» или «прививке-чипе», – это не сама болезнь, а симптом недоверия государству, здравоохранению, науке. 

Доверие – это, во-первых, уверенность, что ученые способны разработать действенную и безопасную вакцину, а система здравоохранения – внедрить ее. Во-вторых, вера в то, что все участвующие в разработке и внедрении вакцины стороны руководствуются пользой для населения, а не иными мотивами, например выгодами фармкомпаний. Сегодня баланс не в пользу официальных государственных и научных институтов – сама ситуация располагает к росту недоверия: действия власти для общества непредсказуемы, принятые меры не всегда объяснимы, противоречива информация о числе зараженных и средствах защиты. Почти все новости о коронавирусе быстро подвергаются деструкции: сегодня менее трети опрошенных, по данным «Платформы» и OMI, доверяют официальной информации о распространении заболевания (28% на 17.04).

В этой ситуации легко сказать, что нужно лишь дать людям больше профессиональной информации. Фейкньюс строится на хлестком и простом ответе, броском обобщении. Ситуация резких драматичных перемен в образе жизни, утрата возможности планировать будущее, распространение витальных страхов снижают в обществе базовое доверие. Люди, адаптируясь к происходящему, замыкаются на круге межличностного общения, где циркулируют разные мифы и страхи. Страх и неизвестность делают людей чувствительными к простым форматам.

А аккуратным в оценках, сдержанным в обсуждении недоказанных тезисов специалистам сложно вытеснить в сознании заметку о «найденном чудесном лекарстве» или «страшном заговоре». Но иных рецептов, кроме рациональной экспертной дискуссии на официальных ресурсах, еще не изобрели.