Уроки «русского Тайваня»

После поражения в войне с коммунистами правительство Китайской республики, руководители партии Гоминьдан, солдаты и офицеры войск Национальной армии, а также многочисленные беженцы во главе с президентом Чан Кайши – всего около двух миллионов человек – покинули материковую часть родины. Так в 1949 г. появился Тайвань – и стал культурно-исторической и экономической альтернативой красному Китаю. В то время как маоистская революция и свирепый голод уносили миллионы жизней, а хохотавшие хунвэйбины с восторгом жгли буржуазные книги и рукописи, чанкайшисты шли по пути глубокой модернизации, основанной на укреплении частной собственности, поощрении предпринимательства и качественного образования. В итоге вслед за Южной Кореей, Гонконгом и Сингапуром Тайвань стал четвертым «азиатским тигром». Сегодня ВВП маленького Тайваня составляет более 0,8 % мировой экономики.

Истории экономического успеха Китайской республики, как официально называется Тайвань, предшествовали аграрные реформы начала 1950-х гг., связанные с именем американского экономиста Вольфа Ладежинского (1899–1975), служившего несколько лет советником при Чан Кайши. Молодой эмигрант, получивший гимназическое образование в царской России, окончил Колумбийский университет и сделал карьеру в США в министерстве сельского хозяйства. В 1945–1949 гг. он занимался организацией аграрной реформы в Японии, затем на Тайване и во второй половине 1950-х гг. – в Южном Вьетнаме. В Индокитае эксперту не удалось завершить свою важную работу из-за эскалации боевых действий между южанами и коммунистами-северянами. Но предыдущий опыт – в Японии и на Тайване – оказался вполне успешным.

С точки зрения Ладежинского, изучавшего крестьянский вопрос в дореволюционной России и самоубийственные последствия сталинской коллективизации, коммунисты традиционно опирались на пауперов и прочих деревенских маргиналов. Самостоятельный, трудолюбивый и крепкий фермер, защищенный законом, правом собственности и личным оружием, становился для них смертельным врагом. Соответственно, чтобы лишить коммунистов социальной опоры, требовалось создать многочисленный класс свободных сельских производителей-собственников, в том числе путем льготной продажи крестьянам излишков помещичьей земли с многолетней рассрочкой. У крупных землевладельцев земля не конфисковывалась, а выкупалась. Важнейшими условиями для проведения реформы служили политическая поддержка со стороны властей и запас мирного времени для спокойного переустройства хозяйства с одновременным развитием свободного рынка.

Во взглядах Ладежинский не был оригинален. Очевидно, он обращался к традиции и смыслу столыпинской реформы, прерванной мировой войной и революцией. В известном смысле Ладежинский стал идейным наследником русского государственного деятеля, действительного тайного советника Александра Кривошеина (1857–1921), занимавшего должность главноуправляющего земледелием и землеустройством в 1908–1915 гг. После увольнения при прощании Кривошеин сказал сотрудникам: «Наши усилия оказались плодотворными потому, что в них была заключена идея укрепления в русской деревне собственности – этой всемирной опоры хозяйства, культуры, свободы и порядка». Однако на нелепой царской отставке карьера столыпинского соратника не закончилась. Вскоре она оказалась тесно связана с деятельностью генерал-лейтенанта барона Петра Врангеля (1878–1928), одного из самых незаурядных руководителей Белого движения.

4 апреля 1920 г. генерал-лейтенант Антон Деникин передал Врангелю командование остатками вооруженных сил юга России (ВСЮР), перевезенных с Черноморского побережья Северного Кавказа на Крымский полуостров. От других генералов «черный барон» отличался не только честолюбием и амбициями, но и широким кругозором, интересом к социальным вопросам и реформаторской деятельности. Объяснение качествам Врангеля-политика следует искать в его аристократическом происхождении, воспитании и образовании горного инженера. Новый главнокомандующий восстановил дисциплину, реорганизовал войска ВСЮР в Русскую армию и решил изменить стратегию антибольшевистской борьбы.

«Не триумфальным маршем из Крыма к Москве можно освободить Россию, – заявлял Врангель, – а созданием хотя бы на клочке русской земли такого порядка и таких условий жизни, которые потянули бы к себе все помыслы и силы стонущего под красным игом народа». Современникам барон хотел показать: «У вас там коммунизм, т. е. голод и чрезвычайка, а здесь идет земельная реформа, вводится волостное земство, заводится порядок и возможная свобода». Так за тридцать лет до Чан Кайши возникла концепция альтернативной государственности в противовес коммунистическому эксперименту. В июне правительство юга России возглавил Кривошеин, приехавший из Парижа в Севастополь по приглашению Врангеля.

«Левая политика правыми руками», диалог с рабочими, земельная и волостная реформы – а в целом создание обновленной модели российского устройства – стали главным оружием Врангеля. В Крыму издавалось более двадцати газет разных направлений. Франция признала правительство юга России де-факто. Русские белогвардейцы показали ясную способность к политическому творчеству, так как в основу политики правительства Врангеля и Кривошеина были положены защита церкви и культуры, уступки в национальном вопросе, введение волостного выборного крестьянского самоуправления, свобода частной инициативы, торговли и земельная реформа с укреплением крестьянской собственности. Пахотная земля объявлялась принадлежавшей тем, кто ее обрабатывает. Стоимость получаемого надела владелец оплачивал в рассрочку, а из поступавших сумм в будущем предполагалось рассчитываться с помещиками, чьи земли подлежали отчуждению. Излишки распределялись через специальный фонд между малоземельными и безземельными крестьянами. Землеустройством и размежеванием занимались волостные земельные советы, избиравшиеся крестьянами. К концу октября 1920 г. советы приступили к работе в 90 из 140 волостей на территории, контролировавшейся войсками Русской армии.

Уязвимое положение Крымского полуострова и абсолютный перевес противника не дали состояться «русскому Тайваню». Врангелю – в отличие от Чан Кайши – пришлось вывезти более 145 000 чинов армии и беженцев за пределы родины. Однако короткая история южнорусской государственности наглядно показала принципиальную разницу в приоритетах красных и белых. Ленин и Врангель защищали не просто противоположные модели социально-экономического устройства, но и разные культурно-исторические перспективы. В конечном счете победа большевиков в Гражданской войне привела к чудовищным демографическим потерям населения, распаду и крушению Советского Союза: ленинско-сталинская модель оказалась бесславно несостоятельна.

Исторический опыт показал, что источник эффективного будущего заключается в защите права и собственности, в развитии самоуправления, поощрении частной инициативы и экономической самостоятельности трудоспособного населения. Соответственно, действия российской власти – если она действительно заботится о своих гражданах и думает о будущем – должны быть подчинены единственной и главной цели, о которой еще сто лет назад заявлял генерал Врангель: созданию порядка и цивилизованных условий жизни, невозможных без защиты права, собственности и свободы. В том смысл и значение «тайваньских» уроков.

Автор – кандидат исторических наук