Тучи над Договором об открытом небе

Несмотря на пандемию коронавирусной инфекции, администрация президента США Дональда Трампа, похоже, находит время и для любимого дела – выхода из очередного соглашения в области стратегической стабильности. На очереди – Договор об открытом небе (ДОН).

Министр иностранных дел России Сергей Лавров заявил 21 апреля, что США уже приняли такое решение, из этого исходит российская сторона. Судя по утечкам из Вашингтона, главы Пентагона и госдепартамента Марк Эспер и Майк Помпео согласовали позиции по этому вопросу и вслед за отправленным в сентябре прошлого года в отставку суперястребом Джоном Болтоном будут рекомендовать президенту выход США из договора. Группа консервативных сенаторов уже послала президенту письмо с призывом наконец прекратить «узаконенный русский шпионаж».

Оглашение этих планов ожидается в ближайшее время, а формальное уведомление, запускающее шестимесячный период выхода, – позднее в этом году. Время достаточно удачное – сейчас и так действует временный мораторий на полеты в связи с пандемией.

Кратко разберемся с сутью ДОНа и американских претензий. Договор устанавливает режим наблюдательных полетов над территорией стран-участниц с минимальным по времени предварительным уведомлением и практически без ограничений маршрутов. Полеты осуществляются сертифицированными самолетами с оборудованием с ограниченными возможностями: оптическими и инфракрасными фотокамерами, видеокамерами и радарами.

Подавляющее большинство наблюдательных самолетов оснащено только оптическими камерами, зачастую пленочными. Собранные материалы поступают в общий банк данных, доступ к которому имеют все участники. Что касается качества информации, которую можно получать с помощью ДОНа, то, упрощая, можно сказать, что оно находится между тем, что обеспечивается наиболее продвинутыми военными спутниками, и тем, что доступно на открытом коммерческом рынке спутниковых фото. Однако самолет обладает определенными естественными преимуществами: он может пролететь под облачностью, и можно неспешно отснять объект со всех сторон.

Пожалуй, только США, обладающим крупнейшей группировкой спутников-шпионов, ДОН не приносит много новой информации. Но американцы не делятся исходными разведывательными данными своей спутниковой разведки с членами НАТО. Это не домысел, а основной аргумент, звучащий у сторонников сохранения договора в США: выход подорвет возможности союзников по сбору информации о России и оскорбит их.

Зарубежные авторы предпочитают подчеркивать происхождение концепции открытого неба от предложения президента США Дуайта Эйзенхауэра советскому руководству на Женевском саммите 1955 г., однако в ту эпоху эта идея не имела шансов на реализацию и играла больше пропагандистскую роль. Современный ДОН, подписанный 24 марта 1992 г. в Хельсинки, стал одним из детищ процесса стремительной разрядки конца 1980-х гг. Изначально проектировавшийся подобно Договору об ограничении обычных вооружений (ДОВСЕ) под Европу, разделенную на два военных блока – НАТО и Организацию Варшавского договора, он потребовал переработки под изменившуюся реальность, в которой сложилась картина «Россия и НАТО». В отличие от печально закончившегося ДОВСЕ, решение об адаптации ДОНа к новым реалиям было найдено. Оно заключалось в непропорциональных квотах как на свои полеты стран-членов (так называемые активные квоты), так и на прием иностранных полетов (так называемые пассивные квоты). Россия чаще всех летает (теоретически США имеют такую же «активную» квоту, но никогда не выбирали ее и наполовину), а все остальные участники договора, как правило, летают только над нашей страной – если не считать идущей в договоре совместно с нами Белоруссии, западные страны регулярно летают еще только над Украиной.

В ходе кризиса на Украине над районами боестолкновений и над прилегающими к границе российскими территориями были совершены многочисленные полеты западных и украинских наблюдателей. То, что в поступивших в общий доступ снимках не было доказательств «русской агрессии» (по крайней мере, их почему-то не предъявил ни один из участников), стало подкреплением российской позиции и демонстрацией полезности ДОНа. В период февральского обострения отношений с Турцией из-за ситуации в сирийской провинции Идлиб Россия также проводила наблюдательные полеты над турецкой территорией.

Россия явно считает ДОН для себя полезным, что видно по реальным делам: Москва в большей мере, чем другие страны, использует свою полетную квоту и имеет лучший парк наблюдательных самолетов, включая совсем новые Ту-214ОН – единственные самолеты в мире, обладающие наиболее полными наблюдательными комплексами, разрешенными ДОНом.

А что же с позицией США? С американской стороны наиболее часто звучат две претензии: введенные Россией ограничения на протяженность наблюдательных полетов над Калининградской областью и вопрос с полетами вдоль российско-грузинской границы.

Ограничение на длину трассы над территорией России не более 500 км введено, дабы не повторялись эксцессы с длительной блокировкой калининградского авиаузла. Протяженность Калининградской области с запада на восток – менее 200 км, т. е. трассы в 500 км вполне достаточно, чтобы отснять необходимое. Москва посылала сигналы, что и этот вопрос решаем – надо просто избегать «хулиганства», подобного многочасовому польскому полету в 2014 г.

Второй спор вызван проблемой ограниченного признания Абхазии и Южной Осетии. По положениям ДОНа нельзя совершать полеты ближе чем 10 км к границе государства – не участника договора. Как следствие, Россия, признавшая независимость обеих республик, такие полеты не разрешала.

Грузинская же сторона отказывалась без них согласовывать общие квоты и сорвала в итоге работу договора в 2018 г.: полетов не производилось. Желая сохранить ДОН, Россия пошла на компромисс, разрешила полеты вдоль границы, и в 2019 г. полеты возобновилась. С американской стороны осенью 2018 г. также последовал шаг навстречу – после многолетних задержек был сертифицирован самолет Ту-214ОН, который смог с 2019 г. приступить к полетам.

Конечно, реальные мотивы для выхода США из ДОНа не в формальных придирках. Сторонники выхода оперируют лозунгами идеологии America First: мол, «русским летать над нами полезнее, чем нам – над ними, потому что у нас больше спутников, которые точно лучше, чем у кого-либо, а до пользы для союзников и международной стабильности нам дела не должно быть». Используются и соображения экономии – летают американцы на старых самолетах OC-135B, построенных еще в 1960-х гг. и оснащенных пленочными фотоаппаратами, а финансирование замены их на цифровые несколько раз не одобрил конгресс. В предвыборный год большое значение играет и внутриполитическая пропаганда. Во время российских миссий в Штатах нередки статьи с заголовками типа «Russian spy plane over US», полные гневных комментариев.

Учитывая, что текущая администрация выходила и из более важных для международной безопасности договоров – чего стоит один Договор о ракетах средней и меньшей дальности (ДРСМД), на отказ от очередной «плохой сделки» Трамп пойдет без колебаний. Вопрос лишь в том, дойдут ли до нее руки на фоне пандемии и экономического кризиса.

Выход США из ДОНа ставит перед Россией вопросы: в отличие от ДРСМД, это не двусторонний договор и он не прекращает действовать автоматически – кроме США остаются другие участники. Желание обиженно хлопнуть дверью было бы тут только вредно. Да, Россия потеряет возможность полетов над США, но сохранит возможность летать над странами НАТО, т. е. в том числе и над американской военной инфраструктурой. К России же прилетать станут реже – в эксплуатации для этих целей у европейцев есть лишь несколько старых легких транспортников, и только у немцев проходят сертификацию новые самолеты Airbus 319CJ. Россия уже показала, что может использовать наблюдательные полеты в сложных политических ситуациях.

Работающим ДОНом можно подкреплять и российское предложение моратория на развертывание ракет средней дальности в Европе. Выход Вашингтона наперекор позиции европейцев с продолжением участия Москвы будет полезен и для имиджа России в целом.

Остается надеяться, что отечественная дипломатия использует максимально выгодно любое изменение обстановки. Хотя выход США из очередного договора, принятого для уменьшения военной опасности, да еще и в год, когда необходимо продление ключевого договора о стратегических наступательных вооружениях, не внушает оптимизма.