Как оседлать коронавирус

Пандемия никому не мать роднá. Зацепить может каждого, и поди знай, как обернется. Она не миновала ни одну страну мира, включая те, что приказали ее у себя не замечать или, еще лучше, высечь.

Глобальность же подталкивает к сравнениям и вопрошаниям, хотя бы и риторическим. Какой эффект у разных стратегий борьбы с ней? Не избирательно ли часом Ея Корона-пандемичество, не благосклоннее ли к диктатурам, чем к демократиям, чему, казалось бы, доказательством служит само число смертей в 300-миллионных США, стремительно догоняющее цифру заразившихся в 1,5-миллиардном Китае? (На что, впрочем, не трудно и возразить: а достоверны ли китайские цифры?) И почему такой бардак в сертификации тестов и такой разнобой в статистике? Так ли уж и неправ президент Дональд Трамп, наказавший ВОЗ долларом в том числе и за это?

Германия на этом корона-глобусе смотрится довольно уверенно и прилично. Несмотря на тревожное пятое место по выявленным инфицированным и девятое по умершим в абсолютных величинах, она в лидерах по относительным показателям, в частности по общей обследованности своего населения (20,6 теста на миллион жителей по состоянию на 17 апреля): выше только у несопоставимо меньших стран, а среди европейских стран из первой двадцатки по числу инфицированных лишь у Швейцарии – 23,8.

Коэффициент заражения, т. е. потенциальное количество людей, которых коронавирусом может заразить один человек (так называемый репродуктивный фактор), еще 12 апреля впервые опустился за единицу, остановившись на 0,7. Это означает реальное уменьшение числа зараженных в Германии на протяжении уже недели.

Не только россияне, но и французы, премного униженные своими «домашними арестами», искренне завидуют немецкой версии самоизоляции – с настежь открытыми парками и лесами, заполненными загорающими, гуляющими, бегающими или жмущими на педали (без масок, как правило, но с учетом дистанции, разумеется). Намек врачей совершенно ясен: дышите глубже, на все сто, вентилируйте легкие свежим воздухом, а не спертым квартирным – и здоровы будете!

Завидовать, впрочем, можно и другому.

Короткая дискуссия во власти: а не ввести ли и нам, как в Китае, во и на время пандемии рестриктивное онлайн-наблюдение за гражданами – то, что в России называют «цифровым концлагерем»? И жесткий однозначный консенсус – даже не в обществе, а в самой власти (потому что выборная): найн!

И никакой полицейщины, никакого Исуса с Платоном (пардон, без Платона!), но с алым подбоем, то бишь с рукоприкладством. К условным пушкинским Вальсингаму и Мери с их «пест-парти» никакой святой отец с увещеваниями уже бы не приставал, а подъехала бы патрульная Polizei – сфоткала бы мизансцену и выписала штраф в талерах.

Вместе с тем оправданность иных из действующих и немецких запретов сомнительна. Например, детям, тоже уже возрастным, не посещать стариков в домах для престарелых. Ситуация в них не настолько блестяща, чтобы можно было за родных не беспокоиться. Для многих постояльцев контакт с близкими – это их единственная насущность. Почему бы не протестировать загодя таких посетителей и не отнимать у стариков эту последнюю экзистенциальную нить?

Вообще, старики в этом кризисе едва ли не главный объект придыхания, фальши и спекуляций на гуманизме. Ах!.. Все вдруг вспомнили о них, особенно власти, готовые лить и утирать слезы и менять памперсы – себе и им. Что же мешало им раньше «расчехлить» недостающие суммы на оплату полного штата и квалифицированного персонала тех же домов для стариков? Сейчас их обслуживают почти сплошь иностранцы, даже беженцы 2015 г. среди них, – в большинстве своем непригодные для такой деятельности, зато дешевые.

Как ни страшен коронавирус, но многим в Германии, как и везде, хочется оседлать его и покататься. Самое банальное и самое универсальное – наживалы на ажиотажном спросе на маски, перчатки, аппараты искусственной вентиляции легких. Business as usual.

А вот банки оседлали вирус для борьбы с наличкой. Именно купюры, в их изложении, – основной передатчик заразы, избавляться от которой нужно как можно скорей. И чем это лучше православного мракобесия – антивирусных крестного проката по МКАД, пятикратного колокольного звона и специальных молитвы и ладана? Католикам же и протестантам, кстати, грустить о перерывах в богослужении и недоцелованных мощах некогда: их госпитали и их волонтеры – интегральная часть немецкой медицинской системы.

Визуальный образ COVID-19 – грозный медицинский мячик с шиповидными отростками, напоминающими протуберанцы солнечной короны. Семантически же он скорее византийский орел, в оба клюва рвущий свою жертву – человечинку. И первый клюв – медицинский, отнимающий у человека жизнь или здоровье, защитой от него карантин; а второй – экономический, лишающий очень многих из-за карантина источников существования и социальной радости. Сейчас страшней первый клюв, но какой из них окажется лучшим киллером в итоге (а первые жертвы-самоубийцы есть уже и у депрессии), еще предстоит узнать.

Что стоит на кону – на одном, но громком примере Немецкой футбольной бундеслиги. Ее матчи собирают в среднем 41 000 зрителей за игру – больше всех в Европе, больше, чем в Английской премьер-лиге! Последним в розыгрыше 2019/20 г. был пока 25-й тур, состоявшийся 6 марта. Чемпионат заморожен до 30 апреля, и окончательное решение о его возобновлении в мае ожидается 23 апреля. Но если матчи не возобновятся и чемпионат не завершится в этом году, то 13 клубам первых двух лиг из 36 грозит банкротство, в том числе одному или двум бундеслигистам.

Интересно наблюдать, как под прикрытием коронавируса фактически уже началась избирательная кампания в бундестаг 2021 г. Схватка идет за позицию кандидата от блока ХДС/ХСС на пост канцлера, а иначе как от этого блока никакой другой канцлер в 2021 г. возможен не будет. Ангела Меркель уходит, с дистанции сошла и ее преемница – Аннегрет Крамп-Карренбауэр. Но борьба за столь ключевую вакансию началась уже сейчас, и ведут ее министры-президенты двух крупнейших немецких земель, лидирующих и по инфицированности вирусом, – Маркус Зёдер из Баварии и Армин Лашет из земли Северный Рейн-Вестфалия. Зёдер, первым поставив всю Баварию на карантин, и ставку свою делает на карантин и его продолжение. Лашет же поставил прямо на противоположное – на пошаговое, но как можно более скорое ослабление карантина. Судя по результатам состоявшейся 16 апреля онлайн-встречи фрау канцлерин с главами всех 16 земель и несколькими федеральными министрами (ее «корона-кабинет»), возобладала сверхосторожность. Послабления были разрешены весьма скромные: старшеклассники вернутся в школы (у них на носу экзамены), откроются все промтоварные магазины с торговой площадью не более 800 кв. м, а также все книжные, велосипедные и автомобильные магазины (разумеется, с соблюдением всех мер предосторожности). Обосновать выбор 800 кв. м в качестве критерия пока никто не смог, как и объяснить владельцам бóльших торговых точек, а также ресторанов, отелей и др., почему же и их черед еще не настал (в недоумении и родители младшеклассников и детсадовских детей).

В Берлине между тем уже вторую субботу подряд сотни недовольных антиконституционностью коронавируса и медлительностью правительства собираются (что сейчас запрещено) на Роза-Люксембург-платц, уж не знаю, с учетом социальной дистанции или нет.

Меркель и тот же корона-форум снова встретятся у своих мониторов 3 мая, через две недели. В борьбе за благосклонность канцлерин Зёдер сейчас вырвался вперед, но стратегически у Лашета позиции сильнее. За собой он ощущает поддержку как работодателей, так и наемных рабочих, а в кармане у него перелом с репродуктивностью болезни и результаты обследования 400 домохозяйств (около 1000 человек) в поселении Гангельн в округе Хайнсберг, что близ Кельна: именно там были зафиксированы и первый больной, и самый сильный локальный очаг коронавируса в Германии. Обследование показало довольно высокий иммунитет (15%) и низкую летальность (0,37%). Немного, правда, смущает, что заказчиком обследования был сам Лашет.

Вообще-то этап, когда политиками крутили вирусологи, и только они, заканчивается – им на смену уже идут экономисты и, возможно, медицинские статистики. Последним, кстати, невдомек, почему Институт им. Роберта Коха – головной в Германии научный центр по вирусологии – за столько времени так и не сделал сам аналогичного обследования наблюдаемой выборки в 10 000–12 000 человек?

Самое страшное в этом новом вирусе – не его летальность, а долгий инкубационный период, т. е. умение «работать» скрытно, не выдавая себя, на протяжении целого полумесяца. В каком-то метафорическом смысле пендель от корона-пандемии пришелся прямо в солнечное сплетение победившей (и, казалось, окончательно) парадигме такого жизнеустройства, при котором все и вся – и чем дальше, тем неудержимей – по-постмодернистски равнотождественно и равновесомо. И вековые ценности гуманизма и эстетики, и битнические свободы без границ от шального 68-го года, и все что угодно еще – но все это вместе, все это сразу, и все это вровень!

Нынешний кризис не столько в нарушенном балансе порядка и хаоса, красоты и уродства, большинств и меньшинств, сколько в уязвимости самой систематики. «Виды», продолжая развиваться и отпочковываться, перестали удовлетворяться своим законным местом – пусть и важной, но всего лишь одной из клеток бытия. Зараженная же постмодернизмом «клетка» восстала против этих основ и как бы переродилась в вирус-паразит, претендуя на то, чтобы занять не свое, но «как бы свое» место, на то, чтобы стать – или хотя бы слыть (а потом добиться задним числом признания и встать вровень) – не «видом» вовсе, а «родом», естественной частицей которого она доселе являлась.

В итоге социальный прогресс, гуманистический в своей основе и в своем тренде, разогнался так сильно и забежал столь далеко, что уже не смог остановиться там, где ему, может быть, и стоило бы притормозить – ну хотя бы для того, чтобы оглядеться.

Хотите однополые отношения приравнять к бракам и присвоить им не особый, а традиционный семейный статус с правом усыновления? Отлично, ваше законное право! Но тогда не удивляйтесь, если ваши противники придут к власти – тоже демократически – и поставят вне закона не только такие союзы, но и право женщин на аборты, как это на наших глазах произошло в Польше!

Во всей Европе возник и неудержимо крепнет не левый, как кому-то кажется, а правый крен. Защитники консервативных ценностей ситуативно блокируются с правыми экстремистами и забирают себе все больше и больше голосов и власти, а Виктор Орбан в Венгрии даже заполучил диктаторские полномочия. И уже не на дрожжах национализма и мигрантофобии, а под сурдинку борьбы с коронавирусом, который он так ловко оседлал.

Автор – историк