Кто заплатит жертвам за пандемию

В распространении коронавируса весь мир винит Китай, а Китай – США. Интернет переполнен теориями возникновения вируса: от традиционного употребления в пищу диких животных до утечки или намеренного применения биологического оружия. Есть люди, которые считают, что реальной пандемии нет или она не опасна, есть и те, кто считает ее экспериментом над человечеством. Есть мнение, что во всем виновата Всемирная организация здравоохранения: она якобы финансово зависима от Китая и потому скрыла серьезность проблемы в нужное время. Независимо от причин у пандемии уже очень много жертв: человеческих жизней, разоряющихся бизнесов и экономических потерь государств. Кто, когда и сколько за это заплатит? И заплатит ли в принципе?

Нужно рассматривать два параллельных и независимых друг от друга направления: международная ответственность за возникновение и распространение пандемии и ответственность за внутригосударственные нарушения прав граждан в это время.

Ответственность национального государства

Взыскание убытков гражданами-жертвами с Российской Федерации юридически возможно, но рассуждать об этом в наших правовых реалиях сложно. Такая ответственность может наступить в результате виновных действий должностных лиц и организаций, приведших к причинению ущерба.

Скопление людей в метро 15 апреля, например, самим фактом подпадает под действие статей 236 и 293 Уголовного кодекса России и грозит виновным лицам ответственностью от штрафа до реального лишения свободы, а если кто-то погибнет – ответственность только усилится. Готово ли государство привлечь виновных к реальной ответственности – увидим в ближайшие дни.

Лакмусовая бумажка для слова «ответственность» за жизни людей – это цена, которую виновные платят за человеческие жизни. В нашем государстве она совсем невысока, особенно если виновник – государственный орган. Когда погибает человек, у которого нет иждивенцев, то вся ответственность перед его семьей – только возместить моральный вред. Средний размер компенсации морального вреда, который взыскивают наши суды, – в пределах 100 000 руб. (официальная статистика судебного департамента при Верховном суде). Такая вот смешная цена за жизни и судьбы. Потому и нет страха за людей.

Еще больший вопрос – установление национальными судами чьей-либо вины в нарушениях во время пандемии. Для любого вида гражданско-правового наказания и возмещения нужен факт причинения вреда, негативные последствия и причинно-следственная связь с действиями виновника. На примере истории в метро: сложно себе представить, что судья районного суда установит вину ГУВД (человек мог заразиться где угодно – и не только в метро) и взыщет реальную компенсацию в пользу простого человека.

Практический опыт показывает, что реально наказать по аналогичным делам у нас можно бизнес, но не государство. Достаточно проанализировать практику судебных взысканий с МВД или Министерства обороны выплат за гибель близких или потерю здоровья – при малейшей возможности следует отказ в требованиях, а если никак не удается отказать, то взыскиваются мизерные суммы, причиняющие еще большие страдания близким.

В отношении потерь бизнеса идет очень творческий и бурный процесс создания законов, вызывающий дебаты и удивление среди юристов. Законы написаны либо очень странно и непонятно, либо, наоборот, качественно, но с целью как можно меньше дать. Мало вероятно, что будет установлена вина госорганов в причинении убытков бизнесу и бизнес получит какие-то компенсации. Получат только то, что государство захочет дать.

В любом случае пока еще остается работающий механизм защиты через Европейский суд по правам человека. 

Международная ответственность

Ситуации, когда практически все страны мира вовлечены в невоенный, но все же конфликт, в современной истории международного права еще не было. Тем не менее история международных разбирательств позволяет обозначить некоторые тенденции.

В 2005 г. Генеральной ассамблеей ООН была принята резолюция 60/147, по которой жертвы нарушений международных норм в области прав человека и нарушений гуманитарного права имеют доступ к правосудию и право на возмещение ущерба. Предусматривается как материальная компенсация, так и иные меры: реституция, сатисфакция, реабилитация и гарантии неповторения.

Для этого нужно международное разбирательство и его исполнение. 

Если бы пандемия произошла по вине компании или частного лица, то взыскать все компенсации было бы юридически намного легче. Но когда речь идет о взыскании с иностранного государства, действует юрисдикционный иммунитет, т. е. непосредственно жертвам нельзя предъявить требования к причинителю вреда – иностранному государству и только на межгосударственном уровне этот спор может быть решен. Учеными традиционно приводится решение японского суда (Ryuichi Shimoda et al. v. The State), отказавшего в удовлетворении компенсационных требований по иску выживших в ядерной бомбардировке Хиросимы и Нагасаки: отказ был объяснен тем, что иммунитет суверена защищает государство-ответчик от судебного разбирательства в национальных судах. Подобные решения судов имеются также по многочисленным искам жертв Второй мировой войны к Германии: суды разных стран придерживались единой позиции, основанной на нормах международного права, отказывая в рассмотрении требований пострадавших по причине наличия иммунитета.

Но есть и другие истории, где страны конфликта заключали договор и создавали смешанные комиссии по рассмотрению взаимных претензий, а жертвы сами возбуждали иски против правительств, участвовали в процессе и напрямую получали компенсации. Так работали компенсационная комиссия ООН по возмещению ущерба от вторжения Ирака в Кувейт и затем оккупации Кувейта, директорат по вопросам жилья и собственности и комиссия по рассмотрению исков о жилье и собственности, учрежденная распоряжением миссии ООН в Косове, комиссия по урегулированию требований о недвижимости перемещенных лиц и беженцев в Боснии и Герцеговине, комиссия по рассмотрению взаимных претензий Эфиопии и Эритреи (частные иски были предъявлены гражданами Эритреи через свое государство, по их требованиям вынесен отдельный пункт решения на общую сумму более $2 млн – Final Award Eritrea’s damages claims of 17.08.2009). 

В других случаях право граждан на компенсацию предусматривалось уставом международного органа, полномочного проводить расследования. Так было по бывшей Югославии, Руанде и по Сьерра-Леоне. Трибунал устанавливал факт вины, а жертвы возбуждали дела в рамках национального права.

Статут Международного уголовного суда, учрежденного на основании Римского статута, имеет принципиально иную позицию: сам суд получил право выносить решения о компенсации. Для удовлетворения всех требований предусмотрено создание целевого фонда, который пополняется за счет полученных штрафов, конфискации денежных средств или иной собственности. К слову, США и Китай – вне юрисдикции Международного уголовного суда, как, впрочем, и Россия, которая вышла из-под его юрисдикции в 2016 г.

Все эти варианты возможны только в одном случае – при проведении международного разбирательства и добросовестном поведении виновных. Размер компенсаций жертвам международных нарушений сложно типизировать – иногда это адекватные суммы, иногда чисто символические.

Суммируя, можно предположить, что в случае официального установления виновности какого-либо государства в международном разбирательстве все жертвы пандемии должны будут получить возмещение, но вид и размер такого возмещения, а также порядок его выплаты не обязательно будут соответствовать реальному ущербу.

Известно о нескольких исках, поданных гражданами разных стран к властям Китая в связи с пандемией, и наверняка это далеко не последние подобные иски. Заявители ставят в вину Китаю сокрытие данных и непринятие мер, что привело к катастрофическим последствиям. В делах фигурируют астрономические суммы требований. Основной спорный момент – тот же суверенный иммунитет, что делает юридически крайне трудным рассмотрение иска на территории США, как того просят истцы. Но правосудие – вещь непредсказуемая и политически управляемая, поэтому перспектива рассмотрения национальными судами этих и им подобных исков не выглядит невозможной, особенно учитывая кризис доверия к международным институтам в связи с их слабостью в период пандемии.

Одно можно утверждать с уверенностью: вопрос возмещения убытков жертвам как на национальном уровне, так и на международном будет разрешаться скорее политически, нежели юридически. И решения могут привести как к новому витку санкций и обострению конфликтов, так и к новому пониманию и принятию на себя государствами ответственности.

Автор – адвокат, член Ассоциации юристов России