«Холоп» и порядок

Комедия «Холоп» собрала 2,96 млрд руб. и стала самым кассовым отечественным фильмом в истории российского проката, несмотря на ходульный сценарий и нестыковки в сюжете. Комическая история перевоспитания избалованного «мажора» насилием оказалась своего рода псевдотерапией для аудитории – ее успех может свидетельствовать о накопившемся недовольстве жизнью у немалой части зрителей фильма-рекордсмена.

Главный герой «Холопа» – Гриша, 27-летний сын крупного бизнесмена, которого отец соглашается перевоспитать методами шоковой терапии. Вдали от города создают бутафорскую деревню, попав в которую Гриша оказывается якобы в 1860 г., ее населяют крепостные крестьяне, а сам Гриша оказывается конюхом. Ничего не понимающего Гришу едва не казнят, секут, унижают, но к исправлению приводит, разумеется, не насилие, а любовь и подвиг ради нее. В итоге сын благодарит отца «за все» и сам становится актером, секущим очередного «барчука».

Главный герой фильма, как и второстепенные персонажи, легко узнаваем и жизнеподобен, хотя и карикатурен. Он не просто сын богатого папы (в этом случае – бизнесмена, хотя можно увидеть и намеки на то, что его отец госчиновник), а классический «мажор», ни во что не ставящий окружающих, симпатии к нему у зрителя не возникает даже на фоне его жестокого наказания. «Холоп» – это вполне отчетливая апология насилия, пусть и в комическом ключе: в сумме это, похоже, важные элементы успеха фильма у зрителей. Они в итоге солидаризируют себя не с главным героем и его переживаниями, а с теми, кто его наказывает, вымещая в том числе собственную скрытую агрессию. Как замечает киновед Всеволод Коршунов, в финале главный персонаж включается в машину насилия, становится актером в этом эксперименте над живыми людьми, символически передает насилие по цепочке.

Насилие, возможно, выглядело бы куда более отталкивающим, если бы не было плотно упаковано в исторический контекст «реалий» патриархального общества. Главное в фильме – власть, которая наказывает, в том числе физически, вершит судьбы, на стороне которой закон и порядок, отмечает продюсер Анна Гудкова. Идея, что человека якобы можно перевоспитать, выдернув его из привычной среды и регулярно избивая, предстает тут опасно симпатичной (и это плохой сигнал в контексте судьбы законопроекта о домашнем насилии). Коммерческий успех фильма, которого авторы не ожидали, свидетельствует, что в российском обществе, похоже, куда больше, чем можно было предположить, людей, которые готовы платить за то, чтобы выпускать пар, наблюдая за суровым «перевоспитанием» детей богатых на экране.