Чем ответило ФСБ на «телефонный терроризм»

23 января ФСБ впервые сообщила о действиях, предпринятых в ответ на, вероятно, самую масштабную волну серийного телефонного терроризма, начавшуюся 28 ноября. По сообщению спецслужбы, Роскомнадзор по требованию Генеральной прокуратуры заблокировал доступ к зарегистрированному в Нидерландах почтовому сервису Smartmail.com, с использованием которого на электронную почту российских судов были отправлены ложные сообщения о минировании порядка 16 000 объектов – судов, детских садов, школ, больниц, торговых центров, вокзалов и проч. Поскольку сервис не оказал содействия в поиске злоумышленников, его пришлось заблокировать.

Власти публично практически не комментировали новую волну телефонного терроризма, как, впрочем, и предыдущие. Лишь 23 декабря 2019 г. заместитель начальника департамента образования Москвы Антон Молев в видеообращении заявил, что постоянные эвакуации школ влияют на учебный процесс, однако главное в такой ситуации – обеспечение безопасности детей. МВД и ФСБ вплоть до заявления в четверг отказывались что-либо сообщать как о самих звонках, так и о мерах противодействия. Неофициально информация из оперативных служб поступает: общее количество эвакуированных с начала «минирования», возможно, превысило 3 млн человек. Неофициально же правоохранители дают понять, что минимальное освещение ситуации вызвано необходимостью избежать еще большего количества звонков от телефонных террористов.

Можно констатировать, что МВД и ФСБ на текущий момент полностью провалили свою борьбу с организаторами (или организатором) этой массовой волны лжеминирования, как и в предыдущих случаях. При этом ясно, что есть и уголовное дело (о котором ничего не говорят), и давление со стороны властей на правоохранительные органы, чтобы они сделали хоть что-то. Видимо, решение заблокировать Smartmail.com и есть попытка показать, что «хоть что-то» ими делается. Однако едва ли это единственный такой сервис, с помощью которого можно безнаказанно рассылать сообщения о минировании, причем они доступны и школьникам. У неискушенной в вопросах киберпреступности публики возникает закономерный вопрос: а зачем принимали дорогостоящий закон Яровой, всевозможные доктрины кибербезопасности, создавали новые службы и центры, если полиция и ФСБ не способны поймать телефонных хулиганов (какими бы мотивами они ни руководствовались)? Ситуация, однако, выглядит не столь простой. Возможно, выловить быстро таких преступников не получилось бы и у куда более мощных киберспецслужб США или Китая. А вопрос, как деанонимизировать таких шутников в глобальных сетях технически, увы, надежно не решен.

В таком случае следует, наверное, еще раз решить – а как надо реагировать на телефонный терроризм? Стоит ли каждый раз проводить эвакуацию? Похоже, в ряде случаев власти уже понимают, что она не нужна. Если верить информагентствам, несколько дней назад поступило сообщение о минировании всех станций московского метро, однако закрывать метрополитен не стали. Сами сотрудники полиции неофициально говорят, что проверки «заминированных» объектов с помощью несчастных уставших служебных собак вряд ли можно назвать эффективными. Стоит также изучить и международный опыт реагирования в подобных ситуациях. Так, на Украине (раньше звучало предположение, что организаторы рассылок находятся там) на большую часть подобных сообщений не реагируют.

Ну а самих злоумышленников, которые могут находиться где угодно – и на Украине, и где-нибудь под пальмами на далеких островах, и в самой Москве, – конечно, все равно следует найти и наказать. Возможно, это удастся сделать лишь тогда, когда их случайно зацепит какая-нибудь агентурная сеть. Вероятно, будут найдены и технические возможности для их идентификации. И скорее всего, для привлечения их к ответственности потребуется международное сотрудничество, с чем сейчас в сфере борьбы с киберпреступностью дело обстоит откровенно неудовлетворительно.