Уроки дела Егора Жукова для всех россиян

Приговор студенту Высшей школы экономики Егору Жукову, получившему в прошлую пятницу три года лишения свободы условно за публичные призывы к экстремистской деятельности, явно выбивается из череды других судебных решений по так называемому «московскому делу». Прежде всего в связи с инкриминируемой ему статьей. Если подавляющее большинство уже осужденных участников летних протестов обвинялись по ст. 318 УК (применение насилия в отношении представителя власти), а еще один, Константин Котов, – по «дадинской» статье 212.1 (неоднократное нарушение порядка проведения митинга), то Жукова осудили по ст. 280 за посты в интернете, где он высказывал мнение о возможности протестов вообще и их влиянии на смену власти.

Тот факт, что студент «Вышки» остался на свободе, несомненно, стал следствием вызванного этим делом широкого общественного резонанса, как было и в случае с актером Павлом Устиновым, получившим год условно по ст. 318. Хотя и различия тут налицо. Устинов, как неумолимо свидетельствовали видеозаписи, не участвовал в акции и попал «под замес» совершенно случайно. А его год условно, видимо, стал максимально возможным компромиссом между требованиями общественности о полном оправдании и желанием силовиков сохранить лицо. Условный же срок Жукова по вложенному в него системой смыслу скорее следует сравнивать с условными сроками Алексея Навального: мол, это, конечно же, враг, но по каким-то политическим причинам сажать его пока не велено.

Тем более что при желании условный срок студента легко будет превратить в реальный, поводом к чему может стать как участие в очередном несанкционированном митинге, так и нарушение судебного запрета на администрирование интернет-ресурсов. А поскольку Жуков в отличие от того же Устинова занимается активной политической деятельностью, то и риск применения такого отложенного наказания весьма высок.

Впрочем, для того чтобы послать оппозиционно настроенной общественности правильный сигнал о том, чего ей ни в коем случае не стоит делать, и условного срока вполне достаточно. А сигнал этот с учетом предыдущих приговоров считывается достаточно отчетливо.

Во-первых, граждане ни при каких условиях не должны несанкционированно прикасаться к представителям власти. В идеале, конечно, должно быть «как в США»: поднял руку на полицейского – и тут же получил пулю в голову (по крайней мере, именно так представляют суровую американскую действительность наши руководящие товарищи).

Во-вторых, гражданам не стоит ходить на антиправительственные митинги, особенно не согласованные с властями. Если на первый раз они еще могут отделаться административным арестом, то начиная со второго непременно попадут в черный список, из которого их извлекут в любой удобный для силовиков момент. В конце концов, не для того же была реанимирована, казалось бы, окончательно похороненная Конституционным судом «дадинская» статья, чтобы ее снова заморозили по окончании «московского дела».

Ну и наконец в-третьих, преступлением, по сути, объявлена любая деятельность, направленная на смену власти в России не по правилам, установленным самой этой властью, – даже если речь идет об исключительно ненасильственных и не запрещенных Конституцией протестах. Разве что этот грех – пока – наказуем не так жестоко, как первые два.