Трудовая маниловщина
Заводить разговор о четырехдневной рабочей неделе в России не только рано, но и вредно: ассоциации плохие
Активизировавшееся обсуждение вероятного перехода на четырехдневную рабочую неделю выглядит при нынешнем состоянии отечественной экономики преждевременным и способно нервировать значительную часть занятого населения, а вот отвлечь работников от темы повышения пенсионного возраста – едва ли.
Главный инициатор такого обсуждения – премьер Дмитрий Медведев. В середине июня он вместе с профильным вице-премьером Татьяной Голиковой принял участие в сессии Международной организации труда, где заявил, что в будущем четырехдневная рабочая неделя может стать основой социально-трудового контракта. В минувшую пятницу премьер поднял эту тему на встрече с президентом РСПП Александром Шохиным, где обсуждались вопросы изменения трудового законодательства: по мнению Медведева, технологические и структурные изменения в экономике в перспективе могут вызвать переход к четырехдневной рабочей неделе, оговорившись, впрочем, что это «нельзя понимать сейчас слишком буквально». Шохин, в свою очередь, отметил, что в развитой экономике будущего работники смогут выбирать между повышенным заработком и дополнительным свободным временем, что потребует законодательного урегулирования вопроса. До конца сентября Минтруд должен оценить возможные эффекты от перехода для экономики.
Действительно, развитие передовых технологий, рост производительности труда, а также расширение сфер дистанционной работы могут поднять вопрос о сокращении рабочей недели. Вопрос – каковы перспективы введения сокращенной трудовой недели в России и какие ассоциации это обсуждение может вызвать сейчас.
Директор Центра трудовых исследований ВШЭ Владимир Гимпельсон считает обсуждение четырехдневной недели при нынешнем состоянии и структуре отечественной экономики преждевременным. Доля работников, которые могут произвести обычный объем материальной или интеллектуальной продукции при сокращении временных затрат, невелика. Это неприменимо, например, к врачам или учителям. Части работодателей придется нанимать дополнительных работников, что повысит нагрузку на бизнес и государство, отмечает Гимпельсон.
Разговоры истеблишмента о сокращенном рабочем дне в будущем сейчас могут вызвать скорее тревогу: для работников сокращение рабочего времени, которым работодатели нередко замещают увольнение персонала, устойчиво связано с потерей заработка и воспринимается скорее как антикризисная мера. В частности, на днях «Коммерсантъ» сообщил, что группа ГАЗ может перейти на четырехдневную рабочую неделю со снижением оплаты труда с 21 октября по 20 апреля 2020 г. из-за ослабления спроса на рынке. Активное продвижение идеи уменьшения рабочего времени при сохранении зарплаты руководством официальных профсоюзов выглядит популистской инициативой и может быть следствием стремления профлидеров отвлечь работников от обсуждения недостаточно активной и эффективной работы профсоюзов при принятии правительством решения о повышении пенсионного возраста.
