Почему Россия скрывает последствия взрыва под Северодвинском
Российские власти пытаются представить ядерную безопасность внутренним делом
Информация о том, что четыре российские мониторинговые станции перестали передавать данные о радиационной обстановке, взволновала международных наблюдателей, но не российские власти, которые, похоже, исходят из того, что ядерная безопасность – исключительно их внутреннее дело.
Организация Договора о всеобъемлющем запрещении ядерных испытаний (ОДВЗЯИ) сообщила, что 10 и 13 августа данные перестали передавать четыре мониторинговые радионуклидные станции – в Дубне, Кирове, чукотском Билибине и алтайском Залесове. Это произошло после того, как 8 августа в Архангельской области при испытании нового образца военной техники произошел взрыв реактивной двигательной установки с изотопным источником питания.
Все четыре станции подведомственны Минобороны. ОДВЗЯИ была проинформирована, что все дело в проблемах со связью. На ее ремонт на двух станциях, если придерживаться этой версии, ушла неделя, но еще два объекта по-прежнему молчат.
Ядерная безопасность – вопрос, безусловно, надгосударственный, касающийся всех стран и всех людей на планете. «В ядерный век авария в любом месте – это авария везде», – напомнил в августовской колонке для издания The Cancer Letter американский специалист по лучевой болезни Роберт Гейл свою максиму, сформулированную им вскоре после аварии на Чернобыльской АЭС, когда он помогал пострадавшим от радиации в московской больнице № 6. Ядерная ракетная авария на севере России напомнила об этой мысли, которая, считает Гейл, стала еще более актуальной.
При всей закрытости от внешнего мира СССР декларировал – и старался демонстрировать – некоторую открытость миру в части ядерной безопасности, беря на себя роль международного авторитета в недопущении подобных проблем. Недаром все договоры о нераспространении ядерного оружия были транснациональными, глобальными – иначе они не имели бы смысла. Нынешние российские власти, похоже, относятся к ядерной безопасности как к какому-то внутреннему делу. В 1986 г. советские власти, пусть и с опозданием в несколько дней, признали факт аварии на Чернобыльской АЭС (правда, это случилось лишь после того, как о превышении радиационного фона сообщила Швеция). Сейчас же на все вопросы ответ один: превышения радиационного фона в районе аварии нет, а остальное не ваше дело.
Явное нежелание предоставить общественности и международным экспертам всю необходимую информацию о случившемся и его последствиях порождает лишь новые подозрения в том, что кто-то что-то скрывает.