Слишком много тайн «Газпрома»
Если компания хочет получить деньги национального достояния, то хотелось бы знать, кому они достанутся
Деньги любят тишину, а потому все тайное должно оставаться тайным как можно дольше, а желательно всегда, считают чиновники и менеджеры государственных или окологосударственных компаний. Особенно если это касается «Газпрома». О доступе к его документам – по инвестпрограмме, скажем, – долгие годы мечтали в министерствах и правительстве. И избавляться от ореола тайны монополия не намерена. Неизвестно, например, кто является владельцем национального достояния. В июле компания продала неизвестно кому почти 3% своих акций за 139 млрд руб. Среди этих неизвестных были структуры, связанные с Аркадием Ротенбергом, сообщал Bloomberg, а Ротенберг опровергал. Осенью «Газпром», по данным агентства, может продать еще 3,7% квазиказначейских акций.
В такой же тайне предправления «Газпрома» Алексей Миллер просит правительство поддержать мегапроект рядом с Усть-Лугой – газоперерабатывающий и газохимический кластер. Он рассчитывает, что проект получит статус «имеющего общегосударственное значение», его поддержит ВЭБ.РФ, а бюджет поддержит госкорпорацию.
Деньги у государства есть – и это сильно разогревает аппетит лоббистов. Ликвидная часть фонда национального благосостояния (ФНБ) приближается к заветным 7% ВПП, а когда преодолеет этот порог, деньги фонда можно будет вкладывать в проекты. И для каждого лоббиста важно оказаться первым у бюджетного корыта. Занять это место хочет и «Газпром» – ФНБ один из возможных источников финансирования проекта на Балтийском море, пишет The Bell со ссылкой на свои источники.
Можно долго спорить – что и происходит в правительстве, – стоит ли вкладывать ФНБ в российские или только в зарубежные активы, чтобы не увеличить зависимость экономики от накопившихся в фонде нефтяных денег. Можно рассуждать, почему вообще государство должно поддерживать этот коммерческий проект: если он такой замечательный, то почему не может получить финансирование в банках?
Но как минимум хотелось бы знать, кому могут достаться деньги ФНБ, который, как говорится на сайте Минфина, «призван стать частью устойчивого механизма пенсионного обеспечения граждан Российской Федерации на длительную перспективу». Иначе ФНБ станет частью устойчивого механизма обеспечения граждан, имеющих возможность добиваться своего от власти.
Партнер «Газпрома» в проекте – загадочная «Русгаздобыча». Впрочем, загадочен в ней лишь состав владельцев. Прежде компания принадлежала все тому же Ротенбергу – через Национальную газовую группу (НГГ). А по данным на май 2019 г., часть ее владельцев неизвестна вовсе. 49% НГГ принадлежит двум закрытым ПИФам Газпромбанка. Остальным 51% владеет Артем Оболенский – председатель совета директоров «СМП банка», который контролируется... снова Ротенбергом и его братом Борисом. Разумеется, непубличный бизнес вправе скрывать своих владельцев. Но если компания хочет получить деньги национального благосостояния – пусть и в тандеме с национальным достоянием, – то хотелось бы точно знать ее владельцев.
К сожалению, недостаток прозрачности – последняя проблема, которая беспокоит сейчас власти. Для них госденьги любят тишину, так же как и частные. Секретная часть федерального бюджета постоянно растет. Так что будет совсем не удивительно, если секретными окажутся и инвестиции из ФНБ, а основным критерием проектов, которые получат эти деньги, станет статус просителей – «имеющих общегосударственное значение» благодаря, скажем, службе и дружбе с президентом.
