Как Кремль оценил протесты

Кремль солидаризировался с правоохранителями в оценке московских протестов 27 июля как массовых беспорядков – это, возможно, единственно внятное заявление среди витиеватых комментариев, которые дал пресс-секретарь президента Дмитрий Песков, до того хранивший – как и сам президент – молчание в течение четырех недель, что в столице шли согласованные и несогласованные митинги. Впрочем, по версии Кремля, нет и необходимости для каких-то оценок самого президента – ничего необычного в столице не происходит.

Что же сказал Песков? С одной стороны, несоразмерное применение силы абсолютно недопустимо, с другой – абсолютно оправданно пресечение общественных беспорядков. С одной стороны, есть легитимные согласованные акции, с другой – есть общественные беспорядки. С одной стороны, насилие против полицейских есть, с другой – Кремль не адвокат никакой из сторон. С одной стороны, люди по Москве ходят, с другой – во всем мире случаются «протестно-гулятельно-развлекательного характера» акции. С одной стороны, президент на все обращает внимание, с другой – еще больше внимания должны обращать московские власти. С одной стороны, президент следит за огромным количеством событий, с другой – он не считает нужным по каждому высказываться. С одной стороны, вроде бы сказано много, с другой – мало что по сути претензий московской улицы, которая месяц уже протестует против ограничения конституционных свобод – от права избирать и быть избранным до права на достоинство и мирные собрания, которые президент, как гарант Конституции, должен защищать. Или это потому, что конкретно к гаранту за защитой и с претензиями уже никто не обращается?

Поводов выходить из отпускного благодушия, наверное, и правда нет, ведь государственная машина и так работает: полиция задерживает, СКР расследует, суд арестовывает. На сооружение и отладку этого механизма было потрачено много сил и времени, усилия оказались не напрасными – теперь необходимости вмешиваться в его работу хотя бы и словом или намеком нет и можно лишь дежурно отбиваться от надоедливых журналистов тотальной переадресацией вопросов: с митингами – это в мэрию, с избиениями – это в органы, с отказами в регистрации – это в суд, с переносом выборов – это в ЦИК, с призывными повестками для задержанных на митингах журналисток – это в Минобороны. Все это что в сумме, что по отдельности «не прерогатива Кремля»: эту фразу пресс-секретарь Путина произносит очень часто, вот и теперь она снова пригодилась.

«Не прерогатива Кремля» – это эффектная лексическая конструкция для унасекомливания проблем и создающих их людей, не лишенный политического сарказма способ закрыть тему, не открывая дискуссии. Сказать так, чтобы ничего не сказать, отказываясь говорить по существу, – тоже вариант ответа. Но и пр-т Сахарова далековат от Кремля.