Можно ли обновить плановую экономику

Казалось бы, какое отношение советская система планирования может иметь к сложившейся в России рыночной экономике? Оказывается, самое прямое. Последние 10–15 лет российская экономика становится все более государственной. Увеличивается доля госпредприятий, многие отрасли фактически контролируются госструктурами, а частный формально бизнес, попадая под всё большую зависимость от органов госуправления – министерств, комитетов и комиссий, сидя лишь на госзаказах, становится фактически государственным. Цели усиления контроля в экономике вполне благие – уменьшение нецелевого расходования средств, борьба с коррупцией, контроль за госсобственностью. В открытую идут разговоры, что рынок имеет огромное количество недостатков, а если исправить недостатки советской плановой экономики, добавив к ней современные компьютерные достижения, то получится новая жизнеспособная модель экономики. Так ли это?

Как это было

Советская экономика просуществовала довольно долго – около 50 лет. Началом ее можно считать 30-е гг., когда частное крестьянское хозяйство было фактически уничтожено катком коллективизации, а окончательно она перестала работать в конце 80-х, когда ее попытались спасти с помощью перестройки. Все это время плановая экономика работала с большим напряжением, сначала стараясь обслужить нужды ВПК, а с 60-х гг. – еще и обеспечить население. Получалось не очень хорошо. В большинстве случаев плановая система хорошо сводила баланс на верхнем уровне, однако, когда система плановых заданий доходила до конкретных предприятий, возникали большие искажения.

Одной из причин таких искажений была проблема, которую хорошо описывает теория игр, объясняющая, как агенты, учитывая действия других агентов, принимают решения. Успешность работы директора советского предприятия зависела не от прибыли, а от того, выполнит он план или нет. Значит, директору выгоднее было занижать план, чтобы его было легче выполнить, а министерство, понимая эту игру, старалось план увеличить. В итоге выполнимость плана зависела от того, смог ли директор убедить министерство снизить его.

Вторая причина искажений была обусловлена особенностями советского планирования. Утвержденный правительством план, построенный на балансовом принципе, где все показатели были взаимоувязаны, министерства распределяли по отдельным трестам, фабрикам и заводам так, чтобы он был полностью выполнен. Однако при спуске вниз от министерств к главкам и от главков к предприятиям он постепенно превращался в весьма приблизительное планирование от достигнутого. На местах план на следующий год составлялся исходя из плана прошлого года и, как правило, немного корректировался в сторону увеличения (и это еще одно объяснение того, почему директора стремились занижать план – чтобы оставить себе возможность для неизбежного роста в будущем). Понятно, что снижение плана для одного завода требовало увеличения плановых заданий для других заводов, ведь министерство тоже обязано было выполнить стоящий перед ним план.

Ошибки планирования – как быть?

В такой системе неизбежно возникали диспропорции. Ведь если в прошлом году предприятию неправильно спланировали поставку цемента и его не хватило, то на следующий год, при пропорциональном увеличении планового задания, нехватка цемента только увеличится. Добавим сюда неизбежные ошибки планирования, приводящие к тому, что зачастую предприятие получало вместо запланированных другие, не нужные ему ресурсы. Конечно, теоретически можно было отправить их обратно и добиваться получения нужных плановых, но путь этот был долгий и ненадежный. Во-первых, плановые ресурсы уже поступили на другой завод и не факт, что в распоряжении министерства остался их запас, во-вторых, нужные ресурсы могут прийти и через месяц, и через два, и через три, а план выполнять нужно сейчас. Что же делать директору завода?

Борьба с ошибками планирования происходила с помощью «толкачей», как называли в советское время снабженцев. Эти мастера невидимого рынка перемещались между предприятиями, виртуозно меняя свободные ресурсы на те, что были необходимы. Этот серый рынок спасал негибкую и противоречивую советскую экономику. Конечно, в этой цепочке неизбежно возникала коррупция. Всегда можно было пойти навстречу, посмотреть на вещи шире, снизить план или увеличить направляемые ресурсы. Подпись сотрудника министерства, разрешающая сократить план или выделить дополнительные ресурсы, позволяла ему получить для себя дефицитные товары или квартиру в хорошем районе.

План и асимметрия информации

Жесткий контроль не мог избавить плановую систему от ошибок, ведь причиной их было хорошо известное экономистам явление – асимметрия информации. У сотрудника министерства не было полной информации о состоянии и возможностях завода, а сотрудники завода не могли знать досконально о планах, спущенных им сверху. Чем жестче контролировалась плановая система, тем сложнее в ней было работать и тем чаще приходилось идти на нарушения, помогающие системе сохраниться.

Как же работала такая система? Рассмотрим процесс реального планирования на примере разработки плана капитального строительства большого нефтяного объединения. Весной в объединении собирались предварительные заявки на строительство на следующий год. Предварительные планы отправлялись на согласование подрядчикам (т. е. исполнителям). Каждый объект согласовывался отдельно и подписывался на уровне начальников главков или управляющих трестами. Далее объединение направляло в свое министерство заявки на необходимые материалы и оборудование. В министерстве этим занимались разные управления, и с каждым из них приходилось согласовывать количество запрашиваемых материалов, объем вводимого жилья и многие другие параметры.

Подрядные организации принадлежали к другим министерствам, поэтому протоколы согласований по каждому объекту направлялись и в каждое из этих министерств, на новый этап согласования. А поскольку каждый из объектов входил в план сразу двух министерств – своего и подрядного, то все согласовывалось на уровне заместителей министров по капстроительству. Доходило до смешного: я знаю реальный случай, когда замминистра нефтяной промышленности со своим коллегой из Министерства строительства предприятий нефтяной промышленности (было и такое) согласовывали строительство бани в одном из далеких северных поселков. Особо крупные проекты согласовывались уже на уровне госплана. Ну и все без исключения проекты объемом выше 3 млн руб. (в ценах второй половины 1970-х – это цена примерно 500 «Жигулей») согласовывались со стройбанком, который проводил финансирование капстроительства.

В итоге согласование планов только номинально заканчивалось к концу предшествующего года. Реально согласование и дележка фондов продолжались и в течение самого планируемого года. Иногда в конце года план переписывался по факту сделанного, и это никого не удивляло, но в результате из-за дефицита ресурсов и асимметрии информации советская система работала крайне неэффективно.

Можно ли было решить две эти проблемы? Начнем с того, что они присущи не только плановой экономике, но и рынку и даже само понятие «асимметрия информации» впервые было описано для рыночной экономики. Ну а ограниченность ресурсов содержится в самом определении экономики.

Если с нехваткой ресурсов справиться невозможно, то реально ли улучшить ситуацию с асимметрией информации? Рыночная экономика более или менее научилась бороться с ней за счет конкуренции и создания новых информационных рынков. Однако эти способы не очень годятся для плановой экономики. Что происходит в рыночной экономике? Проигравшая конкурентную борьбу компания, скорее всего, разорится. Сотрудники уйдут на рынок труда, оборудование продадут или утилизируют, офис арендует другая компания, а рыночную нишу подберут конкуренты. В плановой же экономике убыточное предприятие продолжало существовать еще много лет. Например, убыточными были во второй половине 1970-х почти 60% совхозов, десятилетиями убыточной была угольная промышленность. Существовал даже термин «планово-убыточные предприятия», впрочем, сохранившийся до сих пор.

А теперь компьютеризация

Можно ли в условиях плановой экономики за счет компьютеризации и информатизации добиться более точных плановых заданий и роста эффективности? Чтобы проверить это, нет необходимости воссоздавать плановую экономику. Уже накоплен огромный опыт внедрения информационных систем на различных предприятиях. Несмотря на успешное внедрение новых информационных технологий, их влияние на эффективность предприятий не так велико, как это может показаться. Вот несколько реальных примеров искажения информации при применении информационных систем в бизнесе.

Первый кейс. Производственная компания, работающая на рынке b2b. Сотрудники отдела продаж, работающие с клиентами, должны вносить информацию о своих действиях в подробную базу данных. Однако внезапная проверка показывает, что на самом деле информация о контактах в базу не вносится или проставляется задним числом. В результате начальник может получить достоверную информацию, только проверяя все, что сделал каждый продавец, в частности, вновь обзванивая клиентов. Не внося в базу полную информацию о своей работе с клиентами, продавец может скрывать свое бездействие или уводить заказы налево. Ему невыгодно сообщать точную информацию руководству, которое в результате не может точно планировать продажи.

Второй кейс. Компания, занимающаяся дизайном, получает небольшой, но важный проект. Руководитель дизайнерского отдела понимает, что лучший дизайнер серьезно загружен и лучше его сейчас не донимать новыми проектами, даже не очень большими. Есть несколько молодых дизайнеров, которые теоретически выполнят этот проект, но качество работы будет низким и можно в итоге потерять клиента. Поэтому он говорит гендиректору, что все дизайнеры очень загружены, а проект тяжелый, поэтому делать его будут медленно. При этом он откладывает срок выполнения проекта до того момента, когда опытный дизайнер сможет за него взяться. В результате ни руководство компании, ни заказчик не могут понять реальную ситуацию с невыполнением этого проекта.

Третий кейс. Компания занимается перевозками сырья в контейнерах, обратно контейнеровозы идут порожними из-за невозможности обеспечить их регулярную заполняемость встречным грузом. Поскольку это регулярные перевозки, то цена порожнего пробега включена в цену перевозки. Сотрудники отдела логистики договариваются с водителями и начинают возить в обратном направлении нерегулярные грузы небольших компаний. Поскольку порожний пробег уже оплачен, логисты с водителями могут соглашаться на очень дешевый тариф, который, однако, их вполне устраивает, ведь это живые деньги. Конечно, компания может попытаться бороться с этим, установив водителю премию за экономию горючего или за сокращение порожнего пробега, только вот величина этой премии будет явно недостаточна, чтобы водитель захотел работать честно.

У этих кейсов много общего. Они описывают ситуацию с асимметрией информации внутри компании, когда подчиненные знают ситуацию лучше своего начальства и осознанно пользуются этим в своих интересах. Ни одна, даже самая продвинутая информационная система не сможет искоренить эту асимметрию.

Быстрые изменения против плана

Пока мы говорили о сознательном манипулировании информацией, но есть еще один аспект современной экономики – это быстрые изменения, на которые бизнесу необходимо учиться реагировать. Появление новой технологии зачастую приводит к столь резким изменениям, что огромные производства стремительно превращаются в ничего не стоящий хлам. Можно вспомнить, как за несколько лет потеряли практически весь свой рынок такие гиганты, как Kodak или Motorola. Мир изменяется столь быстро, что впору говорить о смерти стратегического планирования – этому посвящено множество научных публикаций.

Почему это происходит? Высокие темпы экономического роста, выросшая доля сферы услуг, кастомизация потребления, быстрая передача информации – все это приводит к быстрым изменениям, которые невозможно предсказать. Здесь против плана работает то, что всегда считалось его преимуществом, – полная загрузка мощностей и предотвращение дисбалансов спроса и предложения. Но в современной экономике гибкость и скорость подстройки под колебания спроса и новые заказы дают большую прибыль, чем полная загрузка мощностей. План же всегда делается по старой информации и хорош при высокой инерционности процессов и стабильном круге их участников. Потребителю сегодня нужно очень многое, и в то же время очень разное. А плановая экономика хорошо работает для массового производства, которое становится все менее распространенным. Не случайно в экономике наиболее успешных стран больше половины ВВП приходится на малый и средний бизнес, который более гибко реагирует на происходящие вокруг изменения.

Так что будущее экономики лежит уж точно не в сфере централизованного планирования. Мир намного разнообразнее, чем может посчитать самый умный алгоритм, и этим и привлекателен.

Автор – доцент кафедры политических и общественных коммуникаций ИОН РАНХиГС