Социология и конъюнктура

Замена ВЦИОМом одного опроса о доверии Владимиру Путину на другой могла быть воспринята экспертами менее критично, если бы это произошло в другое время – не тогда, когда уровень доверия президенту, и так низкий, бьет антирекорды. Политизация социсследований ради психологически более выигрышных результатов дискредитирует и ВЦИОМ, и всю индустрию в целом, снижая уровень доверия к результатам опросов.

Данные майских опросов ВЦИОМа о доверии политикам вышли неутешительными: 20–26 мая, отвечая на открытый вопрос (т. е. без предложенных фамилий), о доверии Путину в решении государственных вопросов сообщили 30,5% респондентов. Это новый антирекорд, предыдущий был установлен неделю назад (31,7%) – минимум с 2006 г. (более ранних данных на сайте ВЦИОМа нет). Пресс-секретарь Путина в ответ попросил социологов пояснить, почему уровень доверия президенту падает, а электоральный рейтинг растет. ВЦИОМ ответил публикацией 31 мая нового опроса с закрытым вопросом «Вы доверяете или не доверяете Владимиру Путину?». Результат, по словам гендиректора ВЦИОМа Валерия Федорова, «сенсационный»: доверяют уже 72,3% – и это настоящий, по мнению Федорова, уровень доверия.

Методологически разница понятна: закрытые и открытые вопросы в принципе дают разные результаты. Другое дело, что доверие Путину – социально одобряемый ответ, поэтому ответить «нет, не одобряю» сложнее, отмечает директор Центра методологии федеративных исследований РАНХиГС Дмитрий Рогозин. В этом случае ВЦИОМ проделал всего одну манипуляцию – когда назвал ответы на закрытый вопрос настоящим рейтингом, считает профессор Шанинки, социолог Григорий Юдин. Публикация новых, куда более комфортных цифр вскоре после окрика из Кремля – это возгонка спекулятивных ожиданий, превращение измерительной процедуры в пропагандистский прием, полагает Рогозин.

Высокие цифры доверия Путину очень важны для Кремля, и не только потому, что главе государства психологически и политически важно быть лидером общественного мнения, – это механизм самовнушения. Любой замер общественного мнения, возвращаясь в социум с результатами, выполняет функцию конструирования этого общественного мнения, поясняет Рогозин. В плебисцитарной системе вся легитимность правителя держится на производстве цифр народной поддержки, отмечает Юдин: она должна быть подавляющей. При 30% и народ, и чиновники могут задуматься, почему они должны поддерживать человека, который лишь «один из многих».

Социологи обеспокоены этой историей: злоупотребление опросами как политтехнологией со стороны власти становится настолько очевидным для публики, что удары начинают обрушиваться на отрасль не за что-то конкретное, а по совокупности, отмечает Юдин. Смена методик, корректировка цифр «в плюс» на волне плохих статданных недавно репутационно ударила по Росстату. В результате и власть, и эксперты, и общество все хуже представляют себе настоящее положение дел в стране.