Почему усталость не уходит

Из года в год мы задаем соотечественникам вопрос о том, какие чувства, на их взгляд, окрепли за последнее время у окружающих. Респонденты выбирают из списка, где перечислена более чем дюжина возможных чувств. Их ответы – это частью отчет о собственных переживаниях, а частью – их оценка времени, исторического момента, выраженная через слова о чувствах.

Когда кончалась прошлая, ельцинская, эпоха, тремя главными ответами были: «усталость, безразличие» (52%), «отчаяние» (37%) и «ожесточение, агрессивность» (37%). Четвертым был «страх» (29%), пятым и шестым – «обида» (26%) и «растерянность» (24%). «Надежду» сохраняли человек 10 на сотню, а об «уверенности в завтрашнем дне» решались сказать не более трех из 100. Картина удручающая. С приходом Владимира Путина она стала во многом иной. Главной переменой был выход «надежды» на второе, а то и первое место. (Поэтому Юрий Левада назвал Путина «президентом надежд».) Главенствовавшие дурные чувства отступили. Кроме одного – это «усталость, безразличие». Этот вариант попеременно с «надеждой» держит первое-второе места. Так получается в среднем, так получается и с реакциями людей разных возрастов и состояний. Скажем, в 2016 г. каждый пятый молодой респондент говорил об усталости, а каждый третий – о надеждах. У пожилых – точно наоборот. Более того, тогда же мы спрашивали еще и о тех чувствах, которые у человека окрепли лично. И когда нам говорили о чувствах других, на первом месте оказывалась усталость, а когда о своих – надежда. (Любителям утверждать, что респонденты в опросах лгут, предлагается решить: нам лгут, говоря о себе или говоря о других?)

Основная структура ответов, сложившаяся с началом путинской эпохи, сохраняется и сейчас. Именно на фоне этого постоянства интересно увидеть, чем отличается 2018 год от того же 2016 года. Об усталости в среднем сообщает примерно треть в обоих случаях. Но в позапрошлом году, как и в более ранние годы, среди молодежи был минимум таких ответов, среди старших – максимум. С надеждой, как мы говорили, все наоборот. И такая логика казалась понятной: в молодости – надежды, к старости – усталость.

В этом году мы видим иное. Старшее поколение взбодрилось, обнадежилось: об усталости рапортуют лишь 28% (меньше всех), а о надеждах – 35% (это больше всех). А среди молодежи, напротив, усталости больше, чем надежд (34 и 33% соответственно). Молодежь лидировала и лидирует среди других возрастных групп, отвечая о растущем в людях «чувстве собственного достоинства» и «чувстве свободы». О том, что такие чувства растут, за последние два года стали чаще говорить люди всех возрастов. Но и при этом росте молодежь сохранила лидерство, увеличив на треть и четверть частоту таких своих ответов. То, что вокруг стало больше свободы и достоинства, молодые отмечают чаще, чем рост уверенности в завтрашнем дне (15%). Если такие чувства зреют в молодых людях вопреки нарастающей усталости и сужению жизненных перспектив, не говорит ли это о том, что молодежь внутренне взрослеет?

Автор — руководитель отдела социокультурных исследований «Левада-центра»