Когда слабость – это сила
Россия прожила шесть лет с сильными министерствами, но без правительства в целом
«За шесть лет мы прошли путь, на который многие страны тратили десятилетия», – оценивает итоги премьер Дмитрий Медведев. У бизнеса, экспертов и самих чиновников оценка другая: правительство шесть лет блестяще справлялось с задачей ничего не делать. Настолько мастерски, что в ответ на вопрос, что решили на совещании, чиновники обычно говорили: то же, что и всегда: еще раз собраться и поговорить.
Можно даже сказать, что эти шесть лет Россия прожила с немногими сильными министерствами (в первую очередь – Минфином), но без правительства в целом. Поэтому и результаты были у отдельных министерств (вроде внедрения бюджетного правила), но программы развития правительство так и не предложило, вечно откладывая ее на завтра.
Мешала правительству и его структура: из-за огромного количества вице-премьеров – девять на 21 министерство – оно буквально застряло в бюрократической пробке. Вице-премьеры засыпали министерства поручениями, блокировали решения друг друга и до бесконечности спорили. Если же какие-то решения и принимались, то это еще не было гарантией их выполнения (если только это не было волей Владимира Путина). Почти по любому вопросу правительство стремилось заручиться одобрением Кремля. И почти любое решение могло быть перечеркнуто фразой президента «Согласен» на письме какого-нибудь государственного олигарха или бизнесмена, которому посчастливилось некогда подружиться с сотрудником КГБ или петербургским чиновником Владимиром Путиным. Правительство проигрывало битвы за дивиденды госкомпаний и против льгот «Роснефти», вместо анонсированной приватизации проводило национализацию, раздавало без конкурса проекты, ограничивало конкуренцию, расширяло госсектор, призывая его сократить.
Следуя ключевому принципу бюрократии, правительство решило, что лучше ничего не делать, чем сделать что-то и нести за это ответственность. И потому ловко уклонялось от принятия или продвижения необходимых, но неудобных решений вроде повышения пенсионного возраста, перехода на адресность соцподдержки, пересмотра налоговых льгот.
В свое оправдание чиновники часто говорят, что геополитический конфликт и экономический кризис не оставили пространства для реформ. Но сразу возникает вопрос: что же им мешало заниматься ими до 2014 г.? Программа реформ готовилась еще в 2011 г., и высокопоставленные чиновники признавались, что после очередных выборов Путина у них есть очень немного времени на принятие решений, иначе все утонет в волоките. И оказались правы.
А ведь именно при президенте Медведеве, казалось, начинается оттепель – подготовка масштабной приватизации, ограничения монополий и всевластия силовиков, ликвидация госкорпораций, анализ экспертами дела ЮКОСа. Но ни президенту Медведеву, ни премьеру Медведеву не хватило силы воли, настоящей власти, умения бороться, политического веса (т. е. качеств лидера), и при его преемнике Путине вектор развернулся.
В прошлом же году политический вес второго человека в государстве казался уже столь незначительным, что его уход из Белого дома выглядел неизбежным. Но одновременно слабость Медведева лишь увеличивала его шансы сохранить кресло. Он не относится ни к каким влиятельным группировкам, подвергся оглушительной критике со стороны Алексея Навального, при нем исполнительная власть будет по-прежнему лишь исполнять волю президента за неимением собственной. Так что, глядя на это правительство и представляя себе будущее (даже пусть с новыми лицами), хочется повторить за Маяковским: «Эй! Россия, нельзя ли чего поновее?»