Врач — это просто профессия

24 января 2018 г. Черемушкинский суд Москвы приговорил гематолога Елену Мисюрину к двум годам лишения свободы. Суд решил, что при проведении анализа – забора костного мозга для дальнейшего исследования – врач совершила ошибку, повлекшую за собой гибель пациента. В ответ врачебное сообщество проявило редкое единение – за два дня было собрано более 25 000 подписей в поддержку Мисюриной, многие в знак солидарности изменили аватарки в социальных сетях на надпись #яеленамисюрина. Главные врачи московских больниц, медицинских научных учреждений написали открытые письма в ее поддержку. В понедельник департамент здравоохранения Москвы выпустил официальное заявление, в котором обещал «сделать все возможное для пересмотра дела».

Я не хочу сейчас рассуждать на тему вины доктора Мисюриной в гибели пациента, хотя во врачебном сообществе большинство экспертов считают выводы суда первой инстанции неочевидными. Также я не хочу углубляться в меры наказания за врачебные ошибки – я убежден, что они точно не должны быть предметом уголовного преследования, и точка. Ятрогенные болезни (последствия, возникшие в результате врачебной ошибки) – прискорбный, но, к сожалению, случающийся итог работы врача. За этим, при отсутствии злого умысла или явной халатности, должно следовать административное воздействие, запреты на врачебную деятельность, другие методы наказания. Но точно не уголовное преследование – в противном случае любого врача можно сажать сразу после получения сертификата, ибо каждый врач за свою профессиональную жизнь ошибется, в той или иной степени. Именно это, скорее всего, стало причиной столь показательного профессионального единения: решение суда касается буквального каждого врача в России. Одно дело, если пациентке забыли подключить монитор в реанимации, ей стало хуже, врачи при отсутствии аппаратного наблюдения этого не заметили и пациентка скончалась. Это халатность. Случай, кстати, не из российской практики, а из американской. Другое – в ходе операции хирург травмировал сосуд, выполняя вмешательство по утвержденным стандартам, и пациент скончался от кровопотери. Это ятрогенное осложнение, которое невозможно было предвидеть или предотвратить. Бригада все сделала, чтобы спасти человека, но не смогла.

Сейчас речь не об этом. В том, что произошло с Мисюриной, есть несколько нетривиальных аспектов, характеризующих состояние медицины в России.

Жалобы на качество медицинской помощи стали общим местом. Пациенты и многие представители власти постоянно недовольны работой врачей, врачи в ответ жалуются на условия работы, оплаты, изменившееся отношение общества к профессии. Однако большинство врачей тем не менее продолжают работать, совмещая деятельность в государственных и частных клиниках в попытках добиться хорошего заработка. Жалобы пациентов не всегда имеют отношение к истинному профессионализму врачей, потому что профессионализм часто скрыт от пациента. Я скажу, что в жизни человека редко встречаются случаи, требующие врачебного вмешательства, и что существенное количество визитов людей к врачу безосновательны. Показательны истории русских эмигрантов, от которых мне приходилось слышать жалобы на европейскую или американскую медицину: «у ребенка кашель до рвоты, а врач советует давать больше воды и гулять на свежем воздухе». Наши зарубежные коллеги не привыкли, что пациент, не нуждающийся в специальном лечении, будет на этом настаивать. А наши пациенты привыкли, что визит к врачу обязательно должен заканчиваться лечением. Поэтому врач, не назначающий лечение, будет скорее всего подвергнут остракизму, несмотря на высокий профессионализм. А врач, назначивший бесполезные (а то и вредные) лекарства, пройдет по всем статьям как «хороший».

Российских граждан не удовлетворяет степень доступности бесплатной медицины, а необходимость платить за дополнительный комфорт или особенные врачебные знания многих просто бесит. Крайним в этом, пока еще глухом, недовольстве, оказывается врач. Многие помнят, что медицина была абсолютно бесплатной. И многим кажется, что при этом ее качество было превосходным. Поэтому, когда больница берет деньги за медицинскую помощь (а в случае с доктором Мисюриной так и было) и все прошло не идеально, негатив усиливается. Если бы такой случай произошел в «бесплатной» разрушающейся больнице в забытом городке, может быть, никто не обратил бы на него внимания. А высококвалифицированный врач (доктор Мисюрина выполнила более 8000 таких вмешательств за профессиональную карьеру) в хорошей клинике пусть заплатит свободой.

У нас в обществе по-прежнему особое отношение к врачам, которое культивировалось в СССР. Благородная профессия, человек, который спасает жизни. Обратная сторона медали – ненависть к тому, в чьем благородстве пришлось сомневаться: вы обязаны нас любить, а вы не. На мой взгляд, профессия врача не должна быть более уважаемой, чем любая другая. Факт в том, что многие доктора (если не большинство) оказывают медицинскую помощь не потому, что они положили свою жизнь на алтарь служения другим людям. Это интересная профессия, иногда неплохо оплачиваемая. Люди работают за возможность самореализации и зарплату, как и все остальные. Никому не приходит в голову как-то особо благодарить производителей продуктов, которые делают не менее важное дело. Не бывает «большое человеческое спасибо вам, животновод, за выращенную, убитую и съеденную нами корову». Но не бывает и наоборот: «Гад, ты должен нам дать отличную корову без дефектов, и желательно бесплатно, ибо это еда, основа нашей жизни на Земле».

История доктора Мисюриной должна заставить нас осмыслить необходимость кардинальных реформ. Обществу нужно понять и принять, что современное здравоохранение – это огромная индустрия, цель которой – улучшить качество жизни населения и ее продолжительность. Эта индустрия требует системного подхода, гигантских инвестиций, очень дорогостоящей подготовки кадров. Медицина давно перестала быть кастой благородных, творческих личностей, спасающих жизни по призванию (думаю, кстати, что никогда ею и не была). Самый лучший врач – это точно такой же участник производственного процесса, неукоснительно соблюдающий технологию, как и человек любой другой профессии, а не доктор Хаус. Нужны четкие правила, понятные ограничения, буквально прописанные шаги. Нужна система образования, которая позволит готовить кадры с ровными профессиональными компетенциями, дабы не возникало разночтений в экспертизе сложных случаев.

Я начал заниматься медициной в сознательном возрасте, в 35 лет, кардинально поменяв сферу профессиональной деятельности. Я сделал это, потому что с детства хотел быть врачом, но жизненная ситуация не позволила мне освоить профессию раньше. Ситуация с доктором Мисюриной (а точнее, со всей системой, допускающей такое развитие событий) заставляет меня задуматься, что же делать дальше.

Автор - заведующий лечебно-диагностическим отделением № 3 УКБ № 2 Сеченовского университета