На честном слове Алекперова

В конце 2017 г. «Лукойл» наконец решил, что будет делать с квазиказначейскими акциями: 11,84% будет погашено, остальная часть – направлена на мотивацию сотрудников. 100%-ной кипрской «дочке» «Лукойла» Lukoil Investment принадлежит 16,57% компании. Этот пакет сформировался в основном из акций, которые принадлежали американской ConocoPhillips. Она почти пять лет была стратегическим партнером «Лукойла», купив 7,59% акций у правительства, и за два года увеличила пакет до 20%, а в марте 2010 г. решила продать их. Ее пакетом интересовались российские и китайские инвесторы, рассказывал тогда президент и основной акционер «Лукойла» Вагит Алекперов, но «Лукойл» воспользовался преимущественным правом, выкупив большую часть. К февралю 2011 г. Conoco вышла из капитала «Лукойла», а компания убрала из устава положения, которые повышали роль миноритариев при принятии стратегических решений (внесены были в 2005 г. по настоянию Conoco).

С тех пор «Лукойл» и его менеджмент активно скупали акции с рынка. Осенью 2015 г. их доля с учетом квазиказначейского пакета превысила 50%. Что это дало основным акционерам? Увеличило шансы на одобрение нужных решений. По уставу собрание акционеров большинством голосов принимает решение по таким вопросам, как избрание членов совета директоров, президента, одобрение дивидендов, утверждение сделок с заинтересованностью и др. По закону квазиказначейским пакетом голосует компания. Явка на собрание акционеров «Лукойла» в последние три года составляла от 67,22 до 74,03%. Другой вопрос: можно ли допустить, что менеджеры-акционеры вдруг массово будут голосовать вразрез с общей политикой компании? Думаю, что нет. Они верят в Алекперова и доверяют ему, а он – им. Даже между крупнейшими акционерами – Алекперовым и Леонидом Федуном – нет акционерного соглашения. «Я никогда не был сторонником соглашений, которые ограничивают моих друзей или партнеров, – говорил Алекперов «Ведомостям» в 2014 г. – <...> Уверен, что, если кто-то из моих соратников примет решение о продаже [акций], он все равно мне об этом заранее сообщит». А когда в 2004 г. Conoco покупала акции «Лукойла», руководству американской компании (его пугал тогда раздел активов ЮКОСа) приходилось просто верить на слово Алекперову. «Многие документы подписывались под мое честное слово. Для Джима Малвы [в то время гендиректора ConocoPhillips] и его совета директоров этого хватило», – говорил президент «Лукойла».

Алекперов называл квазиказначейские акции гарантией финансовой стабильности. Кроме их погашения «Лукойл» рассматривал их продажу на фондовом рынке, использование в сделках. Например, «Лукойл» был готов приобрести блокпакет «Башнефти» у Башкирии в обмен на свои акции.

По расчетам «Ведомостей», после того как у Lukoil Investment не останется квазиказначейских акций, доля менеджмента сократится до 46%. При этом компания намерена покупать на рынке свои акции на $2–3 млрд в течение пяти лет, это увеличивает долю менеджмента до 49,4–51,1%. Но в случае погашения выкупленных акций доля составит 47,61–48,47%, т. е. временно менеджмент потеряет контроль над компанией, но добрать необходимые проценты, думаю, проблемой не будет.

Комментируя в октябре 2017 г. слухи об интересе «Роснефти» к «Лукойлу», Алекперов исключил вариант продажи компании. «Мы не продаемся», а другого механизма покупки нет, говорил он. Главный исполнительный директор «Роснефти» Игорь Сечин заверил тогда, что у «Роснефти» никогда не было плана купить «Лукойл», потому что нет предложения на рынке. Но нет гарантий, что «Лукойл» в любой момент не станет новой целью «Роснефти» или какой-либо другой компании. А контрольный пакет в руках менеджмента – это козырь (и, возможно, не единственный) «Лукойла» для защиты от недружественного поглощения.