Продуктовый заказ к выборам

Президент и правительство анонсировали в среду сразу два предвыборных подарка избирателям – качественный пересмотр потребительской корзины и повышение МРОТа до прожиточного минимума. И то и то – популизм, который должен напомнить гражданам о заботе государства о малоимущих накануне выборов, и особенно хорошо прозвучит в мало подходящий для такой щедрости момент крайне вялого оживления экономики.

В среду Владимир Путин во время посещения Тверского вагоностроительного завода сообщил, что МРОТ (на 1 января 2018 г. – 9849 руб.) сравняется с прожиточным минимумом (с января 2018 г. для трудоспособного населения – 11 136 руб.) накануне инаугурации победителя президентских выборов – с 1 мая 2018 г., а не в январе 2019 г., как было предусмотрено недавно принятым Госдумой законом. По словам президента, позитивная динамика экономики позволяет это сделать раньше срока. В тот же день «Российская газета» опубликовала интервью министра труда и соцзащиты Максима Топилина, где он рассказал, что правительство может пересмотреть нынешнюю потребительскую корзину, определяющую минимальный набор продуктов питания и услуг для населения (продукты составляют 50% прожиточного минимума, оставшаяся половина поровну делится между непродовольственными товарами и услугами). По словам министра, следует приблизить корзину к утвержденным Минздравом нормам здорового питания и увеличить в ней объем мяса, рыбы, овощей и фруктов (сейчас бÓльшая доля приходится на хлеб, крупу, молоко и картофель), чтобы сбалансировать и улучшить рацион малообеспеченных слоев населения. На пересмотр состава продуктов в корзине закон также оставлял чиновникам еще три года.

Заменить часть хлеба, макарон и картофеля на дополнительные рыбу, фрукты и мясо – неплохая идея, но не понятно, за счет каких ресурсов ее можно осуществить, отмечает директор НИСП НИУ ВШЭ Лилия Овчарова. Такие предложения были бы логичными в условиях экономического подъема, но странно выглядят в условиях стагнации. Рост доли мясных продуктов и фруктов в потребительской корзине, по предварительным расчетам Овчаровой, способен увеличить прожиточный минимум на 6–10% и потребует, соответственно, повышения и МРОТ. Никаких, даже приблизительных, оценок влияния пересмотра ни президент, ни министр не привели.

Есть у правительства и статистические инициативы – правда, их перспективы менее очевидны. В том же интервью Топилин предложил изменить критерий определения бедности, заменив российский абсолютный показатель живущих ниже прожиточного минимума (20,3 млн человек, или 13,8% населения) на европейский критерий доли живущих на доход ниже чем 40–60% от медианного (в 2016 г., по данным Росстата, он составлял 22 948 руб.). С одной стороны, это хорошо, считает Овчарова: изменение критерия определения бедности с абсолютного на относительный более полно отражает социальную картину, позволяя увидеть людей и домохозяйства, которые способны удовлетворять элементарные потребности, но не могут развиваться. Однако президенту идея Топилина может и не понравиться: при таком расчете доля бедных может вырасти до 20–24%, что невыгодно политически, полагает Овчарова.

Влияние повышения МРОТа на рынок труда может быть разным, от сильно отрицательного до слабо положительного, в зависимости от масштаба увеличения и структуры экономики. Значительное повышение может привести к сжатию занятости в наблюдаемом формальном секторе экономики, отмечает директор Центра трудовых исследований НИУ ВШЭ Владимир Гимпельсон. В этом случае наименее производительные работники могут потерять место и пополнить ряды незанятых или неформально занятых, зарплата в формальном секторе вырастет, а в неформальном – понизится, итоговый эффект трудно предсказать. Учитывая, что в 2017 г. крупные и средние предприятия сокращали занятость в условиях стагнации, они могут продолжить это и в новом году.

Понятно, почему оптимистичные идеи появляются именно сейчас, на старте избирательной кампании, – они адресованы прежде всего целевой аудитории кандидата-президента, продолжающей ждать поддержки от государства (вспомним слова Путина о позорном для страны уровне бедности). Они вряд ли приведут к существенному росту их доходов и заметному повышению качества их жизни, но в краткосрочной перспективе вполне могут служить им хотя бы психологическим утешением.