Почему Кремль отказал Навальному

Принятое в понедельник решение ЦИК об отказе в регистрации инициативной группы, 742 члена которой поддержали выдвижение в президенты Алексея Навального, было, конечно, предсказуемым. Сколько бы ни твердил на заседании сам оппозиционер, что, мол, ЦИК – самостоятельный орган и вправе самостоятельно принимать «правильные решения», ожидать от комиссии откровенного попрания существующих законов было бы странно.

Да, по Конституции пассивного избирательного права деиствительно лишены только граждане, «содержащиеся в местах лишения свободы по приговору суда». И да, федеральные законы, в том числе закон о выборах президента, не могут противоречить Конституции. Но делать выводы о наличии таких противоречий, согласно тому же Основному закону, вправе лишь Конституционный суд, а он этот вопрос уже решил, признав норму о «криминальном цензе» для кандидатов соответствующей Конституции и просто не оставив ЦИК других вариантов.

Так что претензии нужно адресовать не тем, кто занимается применением этого закона на практике, а его инициаторам, т. е. Кремлю. У которого, кстати, была отличная возможность, не отменяя запрета в целом (раз уж власть так озабочена проблемой «недопуска криминала на выборы»), снять этот ценз только с Навального – просто выполнив решение Европейского суда по правам человека и окончательно отменив приговор по делу «Кировлеса». Но Кремль этого не сделал и делать явно не собирается.

Почему? Если исходить из официальной трактовки текущего момента – ситуация в стране стабильна, кризис почти преодолен, власть пользуется безоговорочной поддержкой со стороны благодарного народа и т. п., – то ответить на этот вопрос с рациональной точки зрения решительно невозможно.

Что, участие Навального в выборах как-то угрожает нынешним заоблачным реитингам «главного кандидата»? Да бросьте. Даже если оппозиционер повторит успешный опыт раскрутки на мэрских выборах 2013 г. в Москве и нарастит свою поддержку в несколько раз, Владимир Путин со своей стабильной 80%- ной популярностью этого просто не заметит.

Или Кремль боится критики Навального в ходе предвыборной агитации? Тоже звучит неубедительно. Во-первых, выступал же на парламентских дебатах известный интернет-критик власти – тогда еще не объявленный экстремистом Вячеслав Мальцев. И что? Поколебало это хоть как-то существующую вертикаль? Ничуть. А во-вторых, в законе о выборах есть масса ограничений, позволяющих выгонять из телеэфира (а то и с выборов) любого, кто просто призывает голосовать против оппонента или распространяет информацию, «способствующую созданию отрицательного отношения избирателей к кандидату».

Может, власть опасается, что Навальный использует новые агитационные возможности для очередного разоблачения коррупционеров? Но и тут сразу сработает упомянутый запрет на критику оппонентов, а расследования оппозиционера и без телевизора уже собирают аудиторию в десятки миллионов человек. И это тоже, как мы видим, никак не подрывает ни основ суверенно-демократической власти, ни ее легитимности в глазах исправно голосующего за ее переизбрание населения.

Вот и выходит, что на вопрос «почему?» остается лишь два убедительных ответа.

Первый: Кремль знает реальную ситуацию в стране и поэтому чувствует себя настолько неуверенно, что всерьез опасается, как бы кандидат Навальный за какие-то три месяца кампании не порушил все созданное непосильным 17-летним трудом.

Второй: понять страхи Кремля невозможно, потому что речь идет о чем-то совершенно иррациональном вроде благоговейного ужаса героев Джоан Роулинг перед сверхъестественными возможностями Того-Кого-Нельзя-Называть.

Правда, Гарри Поттер в отличие от Путина хотя бы не боялся называть лорда Волан-де-Морта по имени.