Можно ли найти священный Грааль и предсказывать рецессии в экономике с высокой точностью? Этот вопрос актуален в контексте стандартной претензии к макроэкономистам об ошибках в их предсказаниях и прогнозах, особенно активно распространившейся после ипотечного кризиса в США в 2007–2009 гг. Этот кризис быстро перекинулся на другие страны, и ошибка в предсказании стоила большого снижения ВВП. Почти полная заморозка международного рынка капитала сильно повлияла в том числе на Россию, цены на нефть и рецессию 2009 г., и вопрос, как предотвращать кризис, стал весьма актуальным.
К сожалению, современные методы пока не позволяют понять, когда начинается кризис. Даже в развитых странах работает ограниченный набор индикаторов – в частности, разность между длинными (10 лет) и короткими (три месяца) процентными ставками, поведение финансовых рынков и цены на нефть. Возможно, чуть лучше будут работать модели, основанные на big data, включая обработку запросов в поисковых системах и материалы СМИ. И все же пока предсказывающая сила таких моделей невысока.
Поэтому довольно сложно использовать отдельные переменные как «очевидные» предвестники кризиса. Например, в России в последнее время выглядит высоким темп роста объема ипотеки и потребительских кредитов. Абсолютные числа довольно большие – в 2017 г. выдано на 34% больше потребительских кредитов, чем в 2016 г., а ипотеки – на 15–18%. Но при этом общие показатели займов физических лиц всего лишь вернулись в номинальном выражении на пики 2014 г., а с учетом инфляции за три года остаются ниже в реальном выражении.
Стоит отметить, что портфель розничных кредитов растет значительно более высокими темпами, чем портфель корпоративного сегмента. За январь – октябрь 2017 г. кредиты физическим лицам выросли на 9,8%, тогда как кредиты предприятиям нефинансового сектора – только на 2,9%. Это вызывает определенное беспокойство Банка России, так как кредиты населению более рискованны и несут проинфляционный характер, их дальнейший рост в портфелях банков потребует введения ограничений со стороны Центробанка, в котором хотят видеть более сбалансированную структуру кредитования. Тем не менее динамика просроченных кредитов (NPL) выглядит пока положительно. По данным Банка России, к началу ноября NPL оказалась около 8,1 по сравнению с 10% за год до этого. По мировым меркам это довольно много – среднее значение, по данным Всемирного банка, в 2016 г. было меньше 4%, а в Бразилии, испытавшей серьезные макроэкономические проблемы, – около 3,9%. Но сделать однозначные выводы о рисках для экономики в целом едва ли возможно – абсолютные уровни у нас в 2014 г. стабильно были выше, чем в среднем в мире.
Дальнейшее снижение ставок Банка России, особенно в условиях относительно дорогой нефти, позволит снизиться ставкам по кредитам и также приведет к снижению NPL – из-за рефинансирования кредитов.
При этом можно было бы считать, что снижение располагаемых реальных доходов объясняется скорее сложностью с предпринимательскими доходами и серыми зарплатами – рост реальных зарплат (3%) несколько опережает ожидаемый рост ВВП (1,8%). Почти вся задолженность – в рублях, и зависимость от колебаний курса будет ограниченной: основным отрицательным фактором может являться замедление экономики, если цены на нефть будут снижаться.
Еще один элемент, не позволяющий предполагать быстрого роста NPL, – это риск-модели, разрабатываемые и вводимые со стороны банков. Сбербанк, ключевой игрок рынка, согласовал с Банком России использование внутренних моделей для оценки рисков. Такой подход, позволяющий учитывать специфику клиентов, выглядит значительно точнее, чем модели, не принимающие данный момент во внимание. Подобные изменения в части регулирования можно расценивать как более широкое использование big data и машинного обучения – что позволит улучшить управление капиталом и снизить издержки, в том числе и ставки по кредитам.
Наконец, по отношению к доходам закредитованность населения не выглядит существенной. По данным ОЭСР, в 2015 г. Россия оставалась внизу списка стран, упоминаемых этой организацией, – т. е. наши домохозяйства занимали меньше всех. Конечно, рост в последний год был высоким, но все же отставание остается значительным.
В целом не стоит считать, что рост кредитования в последние месяцы – гарантированный путь к кризису. Смотреть нужно не только на темпы увеличения, но и на объемы выданных кредитов, а они ниже уровней докризисных лет в реальном выражении. Кроме того, участники рынка адекватно оценивают свои риски: говорить, что «завтра будет резкое замедление», нереалистично.
Авторы - профессор финансов РЭШ, академический директор программ по экономике корпоративного университета Сбербанка; руководитель школы финансов корпоративного университета Сбербанка