Когда прокуроры говорят правду

Согласно Конституции Родина любит своих граждан одинаково, но в реальности все-таки некоторых граждан она любит сильнее прочих – и даже не скрывает этого. Как заявил, посещая штаб-квартиру Интерпола во французском Лионе генпрокурор России Юрий Чайка, неправильно, что «люди с особым статусом так запросто могут быть арестованы, даже по подозрению в каком-то тяжком преступлении <...> должны быть какие-то механизмы, сдерживающие факторы», если этот самый особый человек – в этом случае сенатор от Дагестана Сулейман Керимов – «представляет интересы большой группы населения, избранный человек» (цитата по «РИА Новости»).

Это неправильно, повторил Чайка, генпрокурор, экс-министр юстиции, заслуженный юрист России, иными словами, человек, которого едва ли можно заподозрить в незнании Конституции – ну и ситуации конкретно с Керимовым, а именно: что Керимов не арестован, что Керимов не имел права пользоваться дипломатическим паспортом, приезжая во Францию как частное лицо, что дипломатический иммунитет на него в такой ситуации не распространяется и что в общем и целом французским правоохранителям совершенно все равно, кому предъявлять обвинения в налоговом мошенничестве и отмывании денег, – были бы доказательства.

С другой стороны, надо, наверное, сказать генпрокурору Чайке спасибо за прямоту, за прямолинейное, лобовое признание особой роли людей, облеченных в России властью, их права на особое обращение и презумпции снисхождения в силу особого статуса. И про избранность – это ведь тоже прямо и тоже в своем роде честно. Да, конечно, сенатором от заксобрания может стать только его депутат – т. е. формально, конечно, избранный гражданами человек. Но чтобы быть избранным людьми, надо сначала быть избранным Кремлем – в Совете Федерации случайных, шальным ветром свободы туда занесенных людей нет.

Причина возмущения генпрокурора понятна. Если смотреть на произошедшее с Керимовым с точки зрения государства, то это, надо думать, должно восприниматься как унижение одного государства другим государством. Но одновременно задержание Керимова – это унижение конкретного представителя власти, отказ в признании универсальности его особого статуса: магнитное поле иммунитета близости к власти, на которое все привыкли полагаться в России, оказывается, не действует за ее пределами (впрочем, иногда и внутри страны дает сбой, ведь сидящие сейчас в СИЗО или отбывающие срок экс-губернаторы – они ведь тоже избранные во всех смыслах). Не смертельно, конечно, но неприятно – все-таки хочется и там и тут чувствовать себя большим белым человеком. И среди других белых людей, может быть, этого хочется даже сильнее.