Итоги двух лет российской операции в Сирии
Удалось навязать взаимодействие Западу, не удалось разрешить конфликт
Начатая два года назад сирийская кампания помогла Кремлю решить ряд тактических вопросов внешней и внутренней политики. Москве удалось навязать взаимодействие Западу, спасти режим Башара Асада от краха, убедить россиян в возвращении статуса великой державы и повысить боеготовность армии и флота, обучая их в реальной боевой обстановке. Однако Россия не смогла вернуться к полноценному сотрудничеству с Западом и разрешить противоречия между участниками внутрисирийского конфликта.
30 сентября 2015 г. Россия официально подтвердила переброску в Сирию авиационной группировки из нескольких десятков самолетов и вертолетов и подразделений обеспечения. Спустя два года военно-политическая ситуация в стране и вокруг нее резко изменилась. Регулярная сирийская армия вместе с проиранскими силами и при поддержке российской авиации сумела восстановить контроль над большей частью территории страны, курдские отряды, пользующиеся помощью США и арабских стран, очистили от запрещенного в России Исламского государства северо-восток страны, боевики удерживают лишь небольшую часть территории Сирии.
Помогая режиму Башара Асада, Россия частично вернулась в премьер-лигу мировой политики. Запад вынужден был расширить диалог с Кремлем, существенно сократившийся после присоединения Крыма и помощи сепаратистам Донбасса, считает эксперт по международным отношениям Владимир Фролов. Москве совместно с Тегераном удалось сохранить власть Асада, настоять на отсрочке политических реформ в стране.
Сирия стала испытательным полигоном для российских вооруженных сил, особенно для авиации и сил спецназначения.
Армия и флот применили в боевых условиях высокоточное оружие и новейшее военное снаряжение. Предприятия ВПК получили дополнительные заказы на производство боеприпасов и техники. Телевидение убедило большинство населения, что Россия ведет маленькую победоносную войну и в одиночку противостоит исламистам и Западу, отмечает востоковед Леонид Исаев.
Недавняя гибель главного военного советника генерал-лейтенанта Валерия Асапова от огня боевиков болезненна, но в целом потери невелики. По официальным данным Минобороны, в Сирии погибли 37 российских военных (в Афганистане за 10 лет – более 15 000). Потери боевой техники также невелики. Но в таких подсчетах есть доля лукавства: не учитываются потери российских частных военных компаний. Расходы на операцию остаются тайной: в марте 2016 г. Владимир Путин сообщил, что на нее ушло 33 млрд руб., в июле 2017 г. эксперты «Яблока» оценили ее в 106–138 млрд руб.
Тактические успехи не решили стратегической задачи, считает Фролов. Выигрыш Асада и сохранение его власти не означают победы России. Ей не удалось разменять сирийскую кампанию на смягчение санкций или изменение позиции Запада по Украине. Продвижение курдских отрядов и сирийской армии навстречу друг другу и отсутствие договоренности о линии разграничения повышают вероятность инцидентов между российскими и американскими военными.
Сирийский конфликт далек от урегулирования. Асад считает себя победителем, и его все труднее принудить к диалогу с оппозицией. Высока вероятность нового обострения гражданской войны и конфликта внешних участников урегулирования, полагает Исаев.