Культурно-огнестрельный бренд

Назвав автомат Калашникова культурным брендом России, Владимир Мединский не только объединил интересы возглавляемых им Министерства культуры и Военно-исторического общества, но и умело затронул душевные струны соотечественников. С них и начнем.

Ах, школьные годы чудесные! Кто из родившихся в СССР не собирал-разбирал автомат Калашникова! Руки и сегодня помнят его во всех деталях, но за давностью лет позабылось, что за урок это был. Возможно, история или даже литература, определенно что-то гуманитарное, раз речь идет о культурном бренде, хотя тогда мы этого иностранного слова не знали. Как бы то ни было, калашников – вещь ностальгическая, один из пленительных образов детства, когда деревья были большими, на школьной доске плясали солнечные зайчики, а пузатый военрук заявлял, что у мужчины не может быть живота и все, что выше ремня, – это грудь.

Но истукан работы скульптора Салавата Щербакова явил собой и более неожиданное «место памяти» (если воспользоваться термином французского ученого Пьера Нора). Как заметила литературный критик Анна Наринская, стилистика монумента отсылает к новорусскому кладбищу, где упокоились криминальные авторитеты лихих 90-х. Теперь и это ностальгия. А вовсе не повод для раздора, как беспокоится образованная общественность. Как кольт в Америке когда-то уравнял всех в правах, так калашников в России, получив статус культурного бренда, должен всех примирить.

Ведь если посмотреть на монумент беспристрастно, легко заметить, что в нем нет ничего воинственного. Входило ли это в художественный замысел творца или произошло случайно, но знаменитый конструктор держит автомат скорее как гитару. Как будто уже знает, предчувствует, что в руках у него культурный бренд.

С другой стороны, заявление министра Мединского, конечно же, изящный парафраз афоризма, который ошибочно приписывают то Геббельсу, то Герингу, но принадлежит он другому национал-социалисту – драматургу Гансу Йосту. Герой его пьесы «Шлагетер» (1933) восклицал: «Когда я слышу слово «культура», я хватаюсь за револьвер». Со временем фраза стала использоваться иронически, но Мединский смело вернул ей буквальный смысл, заодно окончательно утвердив Министерство культуры в качестве филиала Военно-исторического общества. Пазл сложился. Министр четко указал, за что следует хвататься в России, когда слышишь слово «культура». За автомат Калашникова. Который не просто бренд, а, если правильно понять министра, сама наша культура сегодня и есть.