Кризис системной оппозиции и риски для Собянина

Главное в результатах состоявшихся 10 сентября выборов – показатель общественных настроений и реакции общества на применяемые властью технологии. Кроме того, результаты выборов многое говорят о состоянии партийно-политической системы страны и обозначают тренды и варианты будущего для ряда вполне конкретных руководителей.

Первое. Результаты выборов показывают в первую очередь триумф сил, не зависимых от формально существующей в стране партийно-политической системы. Главные и неожиданные победители – независимые, будь то выборы Думы города Большой Камень в Приморском крае (победило 18 самовыдвиженцев, два единоросса и по одному коммунисту и эсеру) или московские муниципальные выборы, где праздновали успех многие активисты. Да, часть из них шла в Москве от «Яблока», но его бренд мало в чьей кампании играл значимую роль, гораздо большее значение имел бренд «команда Яшина», «команда Русаковой» или «команда Галяминой». Часть команд вообще формально шли от разных партий. Они выступали как кандидаты перемен и противники городской власти как таковые, а то, что партийная принадлежность условна, все понимали. На этом фоне крайне скромные результаты у «системных парламентских» партий, которые более продвинутый и образованный московский избиратель во многом перестал воспринимать как настоящую оппозицию.

Системные партии, привыкшие к закулисным договоренностям и самоцензуре на выборах, в итоге выступили примерно так же, как на федеральных выборах 2016. Если же сравнивать с выборами-2012 аналогичного уровня, то динамика преимущественно отрицательная. Отдельные успехи есть там, где не полагались на федеральную повестку, а использовали свои локальные темы, мобилизацию вокруг местных лидеров и их личных репутаций. Эти выборы по спискам также показали общий запрос на обновление: если кто-то новый и деятельный был, он и добивался успеха. Показательна ситуация на Сахалине, где выбирали областную думу. Здесь ЛДПР еще в сентябре 2016 г. имела 21%, а сейчас – 13%, «Справедливая Россия» вообще получила 4,5%. Зато 4,82% получила мало кому известная «Народная партия «За женщин России», еще 3,82% – КПСС, куда ушла часть бывшего актива «эсеров» (то есть это был узнаваемый список с реальными кандидатами), 4,12% – «Коммунисты России» (тоже результат раскола, но уже в КПРФ, и также яркие местные кандидаты). То есть избиратель вместо привычной «системной» оппозиции явно предпочел новые (во всяком случае для себя в регионе) партии.

В Горно-Алтайске на выборах горсовета «Родина» получила 12% (что больше, чем у ЛДПР – 11,9% и у местных «эсеров» – 6,6%), и ей не хватило около процента для прохождения в парламент Северной Осетии. На выборах в гордуму Твери «Родина» с 10,7% также обошла «эсеров» (9,6%). В гордуму Владивостока прошла с 7,8% «Российская партия пенсионеров за справедливость» (РППС), это больше, чем у списка «Справедливой России». В горсовет подмосковного Ступино прошла Партия Роста (около 7%). Едва не прошла РППС в гордуму Пскова, еще 3,4% в Пскове у «Родины», зато прошло «Яблоко» с 8,5%. Партия зеленых набрала в Курске 3,45%, «Гражданская платформа» в Черкесске - 4,97%.

КПРФ удивительно слабо выступила в регионах с вроде бы сильными организациями. В Северной Осетии еще в сентябре 2016 г. на федеральных выборах у партии было 22%, а теперь лишь 5,6%. Всего 13% на выборах в гордуму Кирова (четвертое место) и лишь 15% в Курске (третье место). В гордуме Черкесска КПРФ с 9,7% проиграла «Коммунистам России» с 12,8%. Несомненный успех партии - выборы во Владивостоке (22% по списку и 4 мажоритарных округа) и Омске (27,8% по списку и 3 округа, 6,2% за «Коммунистов России» тоже явно отколоты от КПРФ), однако в первую очередь это персональный успех местных команд и местных лидеров. Федеральная позиция партии тут совсем не причем.

Результаты показывают сохранение и даже усиление кризиса «Справедливой России» как партии без образа и позиции. Успехи «эсеров» – это почти исключительно подачки с барского стола. В таких регионах «выборов с плановыми результатами», как Саратовская и Пензенская область, им, видимо, дали ровно столько, сколько обещали, чтобы обеспечить по одному мандату. В Сахалинскую облдуму и Краснодарское законодательное собрание партия не прошла. В Удмуртии даже несмотря на явную административную поддержку – лишь 6,6%, хотя еще в 2016 г. было 8,9%. В Северной Осетии 11,4% – также явная заслуга связей с региональной властью. Существенный реальный успех у партии один – выборы в гордуму Кирова (20%, второе место после «Единой России» с 35,9%). В ряде территорий партия уступает даже «Родине» и партии пенсионеров.

Стабильно на этом фоне выглядит ЛДПР, но в первую очередь там, где новых игроков нет и голосовать не за кого. Получается эрзац протеста как такового при общем недоверии ко всем.

Такие регионы, как Краснодарский край и Пензенская область, где раньше было всего две партии в региональных парламентах, получат более политически разнообразные парламенты. Но это результат не конкурентной борьбы, а лишь смены установок в администрации.

Второе. Выборы вновь доказали, что голосование в начале сентября разрушающе воздействует на качество кампании и уровень общественной легитимности результатов, а стратегия на засушивание явки – путь в никуда. Попытки компенсировать низкую явку административным приводом и фактическим подкупом в виде розыгрышей и лотерей фактически кончились пшиком. В результате на выборы во многом приходят те же люди, что и по приказу, – реальный электорат не расширяется. Это не удивительно, так как и готовность голосовать по приказу, и готовность голосовать за лотерейный билет – признак отсутствия собственной гражданской позиции и восприятия ценности своего голоса. Как только на этом фоне сплошных фейков и игры в поддавки появляется кто-то настоящий, способный проводить качественные кампании электоральной мобилизации, то вся система идет под откос. При этом подкуп в виде лотерей лишь дискредитирует выборы как институт. Здесь не важно, какую позицию занимают власти. В глазах людей это подкуп, это подачки, попытка их оправдать лишь дискредитирует тех, кто пытается оправдывать. Про накрутку результатов досрочным или надомным голосованием и говорить не приходится.

Полученный таким путем процент не дает ни доверия, ни авторитета. «Лотерейная легитимность» выглядит таким же фантиком, как лотерейный билет. Единственный нормальный выход, способный оздоровить и сами выборы, и партийную систему – удобная избирателям и кандидатам дата выборов. Власть должна учиться нормально агитировать, это сказывается и на ее собственном качестве.

Третье. У результатов выборов есть и вполне четкий региональный разрез, наиболее важный в Москве. Очевидно, что, поддерживая различных оппозиционных кандидатов, избиратели выражали свое недовольство. Мало кто из москвичей вообще знает, как зовут главу конкретной управы, но знают мэра и его команду. Поэтому протестное голосование в Москве 10 сентября – это в первую очередь персональный протест против Сергея Собянина и его политики. Результаты выборов уже изменили психологическую обстановку в городе, придали городскому общественному движению новый энтузиазм и новую энергию. «Фарш невозможно провернуть назад». В таких условиях сложно представить себе, как Сергей Собянин без скандалов, крайне опасных в Москве со всеми ее особенностями, может вообще теперь выиграть прямые выборы мэра, если в намного более благоприятных условиях 2013 г. балансировал на уровне 50%. Федеральной власти придется или вообще отменять выборы мэра (что тоже скандал и риск), либо искать какие-то иные решения. Так что в Москве все только начинается.

Автор – политолог