Невооруженный диалог
Почему даже скучные дебаты лучше, чем одни только монологи
Бурные споры об этичности контактов с боевиками вызвали дебаты Алексея Навального и одного из командиров восточноукраинских сепаратистских сил, Игоря Стрелкова, – но они состоялись и собрали немалую аудиторию в прямом эфире каналов Навального, Стрелкова, «Дождя», «Эха Москвы» и Reuters: более 150 000 зрителей. Количество просмотров записи эфира на двух основных площадках превысило миллион.
Аудитория дебатов разошлась в их оценке. Отсутствие явного победителя (зрители сетовали на вялость полемики, уход от ответов, смазанную аргументацию) дало повод снова заговорить о бессмысленности жанра. Это резонный вопрос – особенно в контексте практически полного отмирания публичных политических дебатов как диалога. Сложившаяся архитектура власти не предполагает полемики и, соответственно, диалога. Чисто внешняя симуляция – разного рода словесные бои в эфире федеральных телеканалов – скорее отвращает от диалога, чем популяризирует его. А ведь есть еще и принципиальный отказ от участия в диалогах президента – даже в предвыборную кампанию!
Заданность разговора в принципе не может считаться дебатами: это монологи набора ораторов, оживляемые больше эскападами (ключевые слова: апельсиновый сок, «баран», «выйди отсюда»), чем свежими аргументами.
Так что неудивительно, что из дебатов Навального и Стрелкова шоу не получилось: выработка культуры, драматургии, технологии невозможна в отсутствие здорового опыта, а его явно недостаточно. Но отсутствие внешнего эффекта – не синоним провала. Провалом был бы отказ от разговора в принципе, предпочтение монолога с высоты своей табуретки диалогу.
Другое дело, что, соглашаясь на дебаты с человеком, в глазах многих выглядящим военным преступником, хорошо бы вооружиться большей полемической злостью и цепкостью. Соперником Навального был не рядовой пехотинец чужой для него войны. Стрелков – персонаж, добровольно возложивший на себя лавры одного из ключевых действующих лиц конфликта, и важно не только задавать ему действительно значащие вопросы об источниках финансирования конфликта и поставках боевой техники, а также о том, кто сбил малазийский Boeing, но и требовать значащих ответов по существу. Соглашаться же на прозвучавшие отговорки – политическое и этическое малодушие: полтораста тысяч зрителей не для того включили в четверг компьютеры.