Призраки минских соглашений

Проект «Новороссия» – союз самопровозглашенных ДНР и ЛНР с приглашением к участию в нем еще нескольких украинских областей – просуществовал год и был закрыт весной 2015 г. Анонсированный во вторник проект «Малороссия» – правопреемник Украины с центром в Донецке – просуществует, возможно, один день.

Спустя несколько часов после объявления главы ДНР Александра Захарченко о «переучреждении того государства, которое ранее называлось Украина», от поддержки проекта отреклись и в ЛНР, и в Москве, заявив о приверженности минским договоренностям, которые не предусматривают ни размножения, ни переучреждения сторон – участниц процесса урегулирования на востоке Украины. Судя по скорости и громкости окриков из Москвы, идея провозглашения Малороссии больше похожа на местную самодеятельность, чем на кремлевскую комбинацию, что оставляет открытым вопрос о контроле Москвой ситуации в Донецке.

За девять месяцев, прошедших с последней встречи нормандской четверки в Берлине осенью 2016 г., заявления о незыблемости минских соглашений превратились в политическую мантру, а сами соглашения – из детального плана решения проблемы в декларацию о намерениях. Новый президент Франции Эмманюэль Макрон, встречаясь с Владимиром Путиным в Версале в мае 2017 г., заявил о намерениях интенсифицировать переговоры четверки, в частности провести новую очную встречу лидеров стран-представителей, однако дата очередного саммита до сих пор не назначена.

Инициатива Макрона понятна: ему нужны успехи и победы, но перспективы новой встречи не очевидны, урегулирование находится в анабиозе из-за отсутствия пространства для прогресса.

Но четверка будет продолжать говорить о его важности, поскольку никто не хочет брать на себя ответственность за окончательный отказ от реализации минских соглашений – никто не хочет быть могильщиком, рассуждает политолог Алексей Макаркин. При этом консервация текущего состояния в отсутствие больших жертв и активных боевых действий в какой-то мере устраивает все стороны. У России, по ощущениям, еще есть ресурсы на поддержку самопровозглашенных республик, Украина надеется, что ресурсы эти исчерпаемы. Рутинный конфликт может по инерции длиться не то что годами, а десятилетиями, опасается Макаркин: не признанный никем, кроме Турции, Северный Кипр существует на политической карте мира уже больше 40 лет.

Но и прямое урегулирование конфликта Россией и Украиной, на приемлемость которого намекал госсекретарь США Рекс Тиллерсон, невозможно из-за непризнания Россией своего участия в нем. Москва продолжает отрицать свою вовлеченность, называя противостояние на востоке Украины ее внутренним делом; Кремль отрицает и возможность интеграции самопровозглашенных республик в состав России по крымскому сценарию. Республики скучают и, в принципе, могут самопровозглашаться хоть каждый день с новым названием.