В конце недели стало известно, что Государственный Большой театр за три дня до премьеры отменил балет «Нуреев» режиссера Кирилла Серебренникова, а библиотекари Архангельской области прячут в подсобках книги, купленные когда-то на деньги Фонда Сороса: Пушкина, Достоевского, Пришвина, Улицкую, Солженицына, справочники. В этих вроде бы не связанных событиях сложно не увидеть новое культурное высказывание.
Балет, анонсировавшийся Большим театром как главное событие нового сезона, отменили экстренно за три дня до премьеры, чего не бывало даже во времена СССР. Решение принял гендиректор театра Владимир Урин после того, как посмотрел в пятницу прогон спектакля. Официальное объяснение – спектакль не готов, поэтому премьера переносится на следующий сезон, так как в этом сезоне все расписано. В чем заключается неготовность, не ясно («Новая газета» приводит анонимные мнения артистов, что спектакль готов даже более чем остальные). Кирилл Серебренников сказал, что это решение театра.
У этого решения богатый контекст. Серебренников проходит свидетелем по делу о хищении 200 млн руб., выделенных из бюджета его «Седьмой студии» на спектакль «Сон в летнюю ночь» (тот самый, существование которого отрицает прокуратура), два человека по делу арестованы.
В байопике великого Нуреева рассказывается о его любовных отношениях с датским танцовщиком Эриком Бруном. Нуреев, попросивший политического убежища во время гастролей во Франции, был на Западе открытым геем и умер от СПИДа. Такая тема, да еще в постановке режиссера-экспериментатора, заранее смущала борцов за нравственность. Впрочем, Владимир Урин был в курсе работы авторов балета.
Случаи снятия спектаклей, смущающих консервативную общественность, в России в последние годы были. С другой стороны, режиссер опального в Новосибирске «Тангейзера» после этого работал в Большом.
Если рассматривать версию о снятии спектакля из-за опасений его излишней провокативности, можно предположить, что он нарочно остановлен перед премьерой – если бы претензии предъявлялись на ранних стадиях, авторы могли бы их учесть или оспорить. Симптоматично, что премьера перенесена на сезон 2018/19 г., ведь это будет и новый политический сезон.
История с книгами в архангельских библиотеках тоже симптоматична. Библиотекари якобы по негласному указанию областного начальства (которое официально все опровергает) снимают с полок и складируют до новых распоряжений все книги, на страницах которых есть штамп Фонда Сороса (в 1990-е фонд активно закупал книги и снабжал региональные библиотеки). Сообщил об этом ученый секретарь Пушкинской комиссии РАН Алексей Балакин. Книги обычные, классика русской литературы. Однако два года назад фонд признан в России «нежелательной организацией». В Коми полтора года назад были случаи сожжения книг, изданных при помощи Фонда Сороса. Теперь прячут купленные.
Обе истории – про распространение страха. Книга со штампом или балет про великого танцовщика-гея становятся нежелательными. Не так важно, звонил ли кто-то сверху. Появляются ведь условные рефлексы.
Кстати, хореограф балета Юрий Посохов рассказывал «Коммерсанту» в марте об идее показать «танцующих кагэбэшников». Возможно, авторы отказались от идеи. А вот отказались ли кагэбэшники...
Исправленная версия. Первоначальный опубликованный вариант можно посмотреть в архиве «Ведомостей» (смарт-версия)