Доходы российских чиновников прозрачны для спецслужб, и этого достаточно; если о них хочет знать еще кто-то – это покушение на целостность государства. Официальные комментарии об антикоррупционном расследовании ФБК и акциях протеста 26 марта фиксируют советские представления о борьбе с коррупцией у российской власти.
В субботнем интервью ABC пресс-секретарь президента Дмитрий Песков рассказал, что доходы чиновников «очень прозрачны для тех органов, которым нужна эта информация и которые отвечают за борьбу с коррупцией в нашей стране». Обвинения же «разных активистов» преследуют популистские цели и не соответствуют действительности, ведь активисты «просто не могут знать информации, имеющейся у спецслужб». Хочется спросить: почему бы не дать активистам эту информацию – может, они тогда перестанут преследовать популистские цели?
Но, судя по комментарию президента Владимира Путина, активисты все равно неправильно используют такие данные. «Мы последовательно выступаем за борьбу с коррупцией, – сказал Путин в четверг. – Я считаю неправильным, когда политические силы пытаются использовать этот инструмент для своей раскрутки, а не для улучшения ситуации в стране <...> Это инструмент «арабской весны»: мы очень хорошо знаем, к чему это привело. Это же стало поводом для государственного переворота на Украине и повергло страну в хаос».
Это важные концептуальные заявления, рисующие картину мира в головах у нынешней власти. В этой картине мира общество не является субъектом политики, а популистской борьбой с коррупцией могут заниматься только Кремль и спецслужбы (кстати, нет ли тут риска для Кремля?).
Власть пытается сохранить монополию на политические дивиденды от борьбы с коррупцией, отмечает политолог Алексей Макаркин. Ей выгодно давать эту информацию дозированно, демонстрируя, что она успешно борется со взяточничеством. Последнее расследование Алексея Навального касается Дмитрия Медведева, человека из ближайшего окружения президента, любое признание его необоснованного обогащения отразится на престиже главы государства, что недопустимо для Кремля, говорит политолог Николай Петров.
Людям предлагается верить официально опубликованным сведениям и компетенции спецслужб. Обществу отводится советская роль зрителя и «консультанта» государства: граждане могут сообщать органам те или иные сведения, но принимать решения об их достоверности и степени вины каждого чиновника будут специальные люди, пользующиеся доверием правящей бюрократии.
Вице-президент Transparency International Елена Панфилова отмечает, что в эффективности борьбы с коррупцией граждане заинтересованы больше бюрократии и должны играть самостоятельную роль. В эпоху интернета попытки скрыть или засекретить что-то бесполезны, они скорее подогревают интерес к теме незаконного обогащения элиты. Инструменты достижения прозрачности развиваются быстрее, чем возможности ограничить их.