Все счастливые автократы похожи друг на друга. Но дружить между собой не умеют.
Владимира Путина и Реджепа Эрдогана сравнивают часто и находят много общего как в биографии, так и в манерах правления и в политических устремлениях. Оба харизматики, правят долго и стремятся еще более укрепить личный режим власти, по возможности подавив оппозицию. Новости все время приносят новые подтверждения схожести. Турция только что обвинила Германию в поддержке организаторов попытки переворота в Анкаре в июле 2016 г. (Россия же регулярно обвиняет США в финансировании оппозиции, а также в участии в смене власти на Украине). Одним из следствий неудавшегося переворота стал запланированный на 16 апреля референдум о внесении в конституцию поправок, предусматривающих превращение Турции из парламентской в президентскую республику. Как пишет в The Washington Post профессор Йельского университета турецкого происхождения Сейла Бенхабиб, изменения будут означать дрейф в сторону авторитаризма «по модели Казахстана и России».
Готовясь к референдуму, турецкие власти хотели провести митинги для турецких общин в странах Европы (митинги были запрещены в Германии, Нидерландах, Австрии и Швейцарии, что вызвало новый кризис в отношениях) – это отдаленно похоже на российскую политику строительства «русского мира» и риторику воссоединения «самого большого разделенного народа». Эрдоган даже попросил диаспору рожать по пять детей и закрепляться в Европе, стать ее будущим.
С Россией у Турции важные торговые связи, на фоне борьбы с «внешним врагом» вроде бы надо дружить. Но дружить легче вообще без образа врага.
Взаимная торговля, туризм, энергетическое сотрудничество спокойно развивались до начала «патриотических» проектов в России и Турции. Но холодная война нового типа (когда нет двух центров силы) требует другого, тут невозможно уступать. Внезапная ссора из-за сбитого Су-24 закончилась таким же внезапным примирением Москвы и Анкары. И то и другое было политически ситуативно; дружить «против Запада» не значит дружить с другом.
Экономические процессы идут совсем на других скоростях и основаниях: Россия не отменяет все введенные во время ссоры запреты (например, на овощи), Турция в ответ вводит или угрожает ввести свои (например, на пшеницу). У запретов своя бюрократическая логика и группы лоббистов. Да и потери тут не так велики: торговля Турции с ЕС в 2015 г. составила 44,2% товарооборота, с Россией – 6,6%. В российском товарообороте турецкая доля составила в 2015 г. 4,4%.
Кроме того, обе «вставшие с колен» нации оказываются не очень способны уступать друг другу в чувствительных политических вопросах. Турецкий МИД к третьей годовщине присоединения Крыма к России снова официально назвал это аннексией и грубым нарушением международного права. Расходятся интересы Турции и России и в сирийском конфликте – в вопросах поддержки Башара Асада, курдов, туркоманов, конфигурации будущего политического устройства. Ирония судьбы: дружбе двух авторитарных правителей дополнительно мешает третий, Асад.