Запрет или заимствование?

В этом году на площадке ПМЭФ я разговаривал с сотрудниками канадского Фонда содействия развитию предпринимательства. Они готовы предоставлять максимальные льготы иностранным специалистам: на первые два года освободить от налогообложения (с некоторыми оговорками по подоходному налогу), ускорить получение вида на жительства и даже гражданства. И такие предложения поступают нашим специалистам несколько раз в месяц. Логика таких проектов проста – иностранцы обучат местных специалистов, которые потом создадут свои компании. Новые компании – это новые рабочие места. К тому же, если центр разработки свернется, это не станет большим препятствием к дальнейшему развитию: опыт говорит, что большая часть местных специалистов, работающих в центре, остается в стране.

Суверенитет – это независимость, а в применении к информационным технологиям это независимость от иностранных технологий, например от иностранного софта. Отстаивать свой суверенитет в условиях давления и введения новых санкций можно несколькими способами. Одним из них, безусловно, может быть переход на использование российских аналогов. Однако этот способ кажется логичным и действенным только на первый взгляд.

Как делается софт? Создаются команды программистов, закупаются компьютеры, операционные системы, офисные приложения, компиляторы. На основе этого разворачиваются средства коллективной разработки, системы хранения кода, системы управления разработкой, пишется продукт, потом он продается. Понятно, что среднему разработчику для написания даже маленькой программы требуется очень много вспомогательного программного обеспечения. В реальности этот дополнительный софт либо написан за рубежом (как коммерческий продукт или СПО), либо является облачным сервисом, живущим за рубежом. Если нам этот вспомогательный софт перестанут поставлять, останется не так много вариантов: использовать последнюю версию – а без обновлений и поддержки кода этого хватит максимум на полгода – или переписать его самим. Для этого потребуется очень много специалистов, и это одна из причин того, что достижение настоящего IT-суверенитета займет время.

Чтобы создать технологии, которые мы используем, выйти и закрепиться на рынке, Google, Microsoft, Apple и Linux понадобилось от 15 до 30 лет. Странно полагать, что у нас подобные компании родятся намного быстрее. При этом 58% опрошенных респондентов, согласно исследованию экспертов ИРИ, считают, что это задача 3–5 лет. В реальности это может занять у нас по меньшей мере лет 10.

В свое время я спросил Бертрана Серле – тогда старшего вице-президента по разработке программного обеспечения Apple, – в чем состоял успех возрождения компании? Ведь задача была очень большая. Стив Джобс пришел в компанию с полной платформой и инфраструктурой – железом, операционной системой, программным обеспечением. Но фактически это были неудачное железо и устаревший софт. У самой компании была мизерная доля на рынке, не превышающая 5% – ее продуктами пользовались, наверное, только старые фанаты. Тогда ни у кого не было сомнения в том, что Microsoft победил, причем на всех рынках: настольных компьютеров, мобильных устройств, серверов, в интернете. Как Стив Джобс смог вывести компанию из этого положения? Бертран мне ответил, что на самом деле все было очень просто. У Джобса с самого начала было видение того, где он хочет оказаться, – четкое намерение сделать так, чтобы люди использовали только продукты, приложения и сервисы Apple. А дальше все шаги и идеи оценивались с точки зрения того, насколько они приближали компанию к этому видению. То есть, условно говоря, между созданием бухгалтерского пакета для Mac или созданием iTunes выбор был однозначен – выбирался тот продукт, который быстрее приближал компанию к осуществлению видения. iTunes отвечал этому критерию, тогда его брали и делали. При этом первое время могло не быть никаких офисных приложений, этот вопрос решался позже, но таким же способом. С добавлением других составных частей создавались новые продукты – так компания накапливала экспертизу. Apple не составляла многотомные долгосрочные планы развития на десятилетия – все делалось кусочно-гнездовым методом. Бесспорно, вкус и интуиция Стива Джобса были ключевыми составляющими успеха возрождения компании, но верным был и сам подход – именно он помог компании достичь того уровня, на котором она оказалась сегодня.

С моей точки зрения, достижение суверенитета должно идти по такому же пути: у нас рождается команда, она создает продукт, и, когда он достигает такого качества, что этим продуктом уже можно пользоваться, его нужно применять для замещения иностранного ПО. Затем другая команда создает следующий продукт и так далее, до полного замещения. Мне кажется, что это очень правильно. Импортозамещать все сразу – непродуктивный и неимоверно сложный подход. Теоретически, когда мы все импортозаместим, мы будем независимы. Однако, учитывая, что количество софта постоянно растет, сложно сказать, реально ли это на практике.

На мой взгляд, другим, более разумным способом отстаивать свой суверенитет могло бы стать создание софта, от которого зависят другие. Условно, если бы Microsoft был российской компанией и под действием санкций нам перестали бы поставлять, скажем, Oracle, в качестве ответной меры мы могли бы ограничить доступ к Windows. Это стало бы чувствительной мерой и для Oracle, и для американского правительства, и для остального мира, использующего эту систему. Возникли бы новые поправки к санкциям по аналогии с «Нефтью в обмен на продовольствие».

Хороший пример – известная история оклендского программиста, чуть не «сломавшего интернет». В какой-то момент он просто отозвал все свои модули, одним из которых был модуль из 11 строк кода на JavaScript, используемый, как оказалось, в тысячах приложений по всему миру. Это спровоцировало сбои у более сложных сервисов. Связанные с ним проекты перестали корректно устанавливаться. Согласитесь, если у нас будет своя экспертиза и компании, от которых будет зависеть бизнес в мире, – с нами будут считаться. Это будет более адекватным ответом на давление, чем попытка переписать весь софт самим. Пока, к сожалению, вклад российских разработчиков в мировой IT-рынок невелик и достижение суверенитета в IT – долгий путь. Тем не менее есть определенный набор действий, которые однозначно усилят отрасль и позволят ускорить переход к IT-суверенитету.

1. Необходимо развивать существующие и строить новые технологические вузы.

Идея несложная и может быть реализована следующим образом: из уже существующих технологических университетов необходимо отобрать пять лучших и создать в каждом примерно 20 лабораторий по самым важным для отрасли направлениям: «компьютерные науки», «компьютерная инженерия», «софтверная инженерия», «кибербезопасность» и т. д. Думаю, 100 хороших активно работающих лабораторий во главе с профессорами мирового уровня могут выпускать 500 высококлассных специалистов ежегодно. Каждый из них на своем рабочем месте за не очень долгий срок сможет обучить человек 10–15 и привлечь в IT еще столько же – хорошо известно, что талантливые люди притягиваются друг к другу. На дистанции мы можем получить в среднем около 15 000 IT-профессионалов в год, а в сумме за 10 лет – не менее 100 000.

Но нужно идти дальше и не только усиливать существующие вузы, но и создавать новые – университет Иннополис здесь послужит очень удачным примером. Программа Иннополиса основана на методиках и системах обучения Университета Карнеги – Меллон, одного из лучших вузов мира, готовящих специалистов в области компьютерных технологий, – такой подход гарантирует, что выпускники Иннополиса будут конкурентоспособны.

Развитие существующих и построение новых IT-вузов – это как раз та область, где может помочь государство, и это то, где государство должно помогать. Результатом этой поддержки станет значительное увеличение IT-специалистов, способных создавать качественные российские продукты.

Мир становится цифровым. Бизнес уже сейчас функционирует почти полностью на цифровом уровне. Очень многие отрасли начинают зависеть от эффективности IT, и внимание к этой сфере по умолчанию приведет к нескольким дополнительным эффектам: во-первых, наличие в стране IT-университетов мирового уровня увеличит вероятность появления конкурентных IT-компаний; во-вторых, привлечение внимания к IT стимулирует студентов развиваться в этой области. Это создаст мощную IT-компетенцию в России и даст импульс всей индустрии.

2. Поддерживать российских разработчиков в развитии свободного программного обеспечения (СПО).

Основное преимущество СПО в том, что оно состоит из кода, который мы легально можем использовать. Но надо понимать, что СПО в основном пишут программисты крупнейших зарубежных компаний – «Linux пишет корпоративная Америка». Есть риск, что если санкции будут ужесточаться, то новых версий не будет – придется поддерживать код самим. Но код – это только часть большой инфраструктуры, поддержка которой требует финансирования и большого количества специалистов. Пока, к сожалению, сообщество российских СПО-разработчиков недостаточно большое, чтобы справиться с этой задачей. Поэтому популяризация идеи «совместной разработки» могла бы повлиять на ситуацию.

Западные компании, например, тем или иным образом поддерживают своих производителей СПО: DreamWorks Pictures использует технологии Red Hat, покупая у них программные продукты на $5 млн в год. В таком же ключе можно рассматривать у нас решения о покупках из отечественного реестра ПО. Если российские компании так организуют разработку, что все вместе они будут делать один большой продукт, нам станут доступны более масштабные задачи. Команды и специалисты, способные только переупаковывать чужие исходные коды, не участвуя в развитии СПО, не сделают нас независимыми.

3. Создавать максимальное число центров разработки российских компаний и мотивировать иностранные компании к созданию своих центров на территории нашей страны.

Центры разработки – это, по сути, центры компетенций. Чем их больше, тем больше своего программного обеспечения в стране и тем мы ближе к суверенитету. Нам необходимо поддерживать российских разработчиков и привлекать иностранных специалистов, предоставляя им максимально благоприятные условия для работы. IT-рынок становится глобальным, и это хорошая практика для всех стран, которые хотят увеличить роль IT в своей экономике.

Нам следует придерживаться такой же логики построения IT-индустрии: не стоит отказывать иностранным компаниям в создании центров разработки в России под предлогом, что они нам напишут «несуверенный софт». Нежелание или неспособность создать условия для поддержки иностранных центров разработки – это всегда плохо.

Сейчас IBM сокращает штат в своих российских центрах. Если думать краткосрочно или даже среднесрочно, это может показаться хорошей новостью, потому что на рынке появляются люди, которые общались с хорошими технологиями, они неплохо натренированы и их можно нанять. Но в долгосрочной перспективе это плохо, потому что IBM построила хорошую инженерную школу, которую теперь закрывают, – новых специалистов она не даст.

В этом смысле стоит обратиться к практике Китая, заполняющего собственные технологические пробелы за счет зарубежного сотрудничества. Кроме программ по возвращению домой китайских ученых и студентов, прошедших обучение в иностранных университетах, Китай активно запускал иностранные проекты, но только при условии создания совместных предприятий. Китайцы учили своих специалистов, получали экспертизу и на ее основе создавали уже собственные компании. Нам тоже необходимо создавать больше подобных центров разработки и копить экспертизу.

В Москве работает научно-технический центр Boeing, который занимается разработкой новых материалов, технологий, цифровых решений для коммерческой авиации. Там работает не меньше 500 научных сотрудников, технических специалистов и программистов из российских организаций и НИИ. Очень важно, что они есть и при необходимости их можно нанять или взять на проект по контракту. Поэтому, когда стране понадобилось решить задачу с доработкой Sukhoi Superjet, проблем с поиском высококвалифицированных специалистов в области самолетостроения не возникло.

Так же надо смотреть и на центры разработки SAP, Oracle, Microsoft, которые могут быть размещены в России, – люди, обученные в них, со временем будут способны создать российские аналоги. Это будет хорошо для IT-индустрии и страны в целом. Их продукты можно временно держать в списке иностранного софта, пригодного для ограниченного применения – например, мы можем использовать его для компаний, которые не являются системообразующими для страны. Но основной момент тот же – люди, работающие там, будут оставаться в стране и усиливать российские компании. Это лучший способ построения и увеличения IT-индустрии.

Я думаю, если совершить все эти действия, то можно не бояться самых амбициозных целей. В 2013 г. Минкомсвязи России поставило планку: необходимо выйти на экспорт ПО в размере $11 млрд к 2020 г. – т. е. за шесть лет увеличить объем в 2,5 раза. Российская IT-отрасль уверенно движется к этой цели: сейчас страна экспортирует почти на $7 млрд, и за последние пять лет рост экспорта был в среднем 13% в год; это значит, чтобы взять планку, нужно сохранять темп. При этом мы можем добиваться еще лучших результатов, учитывая потенциал страны. Для примера: в 2015 г. мы экспортировали на $6 млрд, а Израиль – на $15 млрд. При этом для Израиля $15 млрд составляли 12% от всего экспорта страны, а в России $6 млрд – 2% экспорта.

Пока рано говорить о готовности к полному переходу на российский софт – как минимум четверть экспертов считает, что имеющихся наработок недостаточно (по данным совместного исследования ИРИ и РАЭК). Однако есть немало областей, в которых мы уже способны импортозамещать. Российские сервисы обеспечения облачных и распределенных вычислений и средств визуализации полностью готовы к такой роли. И рынок готов поддержать российских разработчиков, ведь у многих серьезных компаний здоровая экономическая логика: если они видят, что могут импортозаместить продукт и это будет дешевле, они готовы это делать и делают.

На мой взгляд, заимствуя лучшие практики, накапливая успешные примеры импортозамещения и максимально эффективно их используя, мы двинемся в сторону подлинного суверенитета, тогда как, административно запрещая импортный продукт, мы просто ухудшим собственную конкурентоспособность.

Автор – сооснователь и глава разработки Acronis