Выборы в осажденной крепости

Можно спорить о том, сколько именно получила голосов «Единая Россия» на прошедших выборах – 54% или 44–48% (как предсказывали в воскресенье социологические службы). Наверное, ближе к истине цифры социологов, а разница с официальным результатом связана с конкуренцией административных ресурсов на части территории страны. Когда один губернатор хочет быть не хуже другого, помочь пройти в Думу нужному человеку и не пустить ненужного, а то и вредного. Это на федеральном уровне есть возможность мыслить более широкими категориями – что единороссов вполне могло бы быть на пару-тройку десятков меньше, а оппозиции – побольше. В регионах рассуждают куда проще и делают иные выводы – хотя и не во всех. Достаточно сравнить уровень явки в Москве и Кемерове, чтобы сделать вывод о том, что правила игры в разных регионах существенно отличаются друг от друга.

Но все равно и 44–48% – это очень много, при проседании КПРФ и «Справедливой России» и провале всех непарламентских партий (так что еще одним, кроме единороссов, победителем в воскресенье стал Антон Силуанов – его ведомству не надо тратиться на финансирование политических сил, которые получили бы свыше 3% голосов). Только Владимир Жириновский, риторика которого уже давно перестала быть маргинальной и превратилась в мейнстрим, смог улучшить результат своей партии – но добился лишь того, что она фактически сравнялась с коммунистами.

«Единая Россия» доминирует, причем добилась успеха на более прозрачных выборах, чем пять лет назад. Никто сейчас не планирует всерьез выходить на улицу – не только потому, что немодно или страшно, но и из-за отсутствия сильных раздражителей. Но главное – из-за преобладающего в обществе ощущения, что страна представляет собой осажденную крепость, президент – ее комендант (а приказы коменданта не обсуждаются), единороссы – служилые люди (которые могут быть более или менее эффективными, но других нет). А вокруг враги, уже захватившие некогда дружественную Украину и угрожающие России то ли майданом, то ли однополыми браками – а, скорее всего, и тем и другим одновременно.

В этих условиях надежда только на президента – неудивительно, что основной мотив голосования за «Единую Россию» заключается в том, что это путинская партия. А на неловкие высказывания ее формального лидера Дмитрия Медведева избиратели обращают мало внимания, полагая, что если тот будет плохо работать, то президент его снимет. А когда именно – это президенту виднее. В осажденной крепости вообще не принято задавать много вопросов, если они не касаются мелких, локальных дел, – а то еще примут за вражеского агента.

Но голосование на прошедших выборах значимо не только фактом победы «Единой России». Не менее важно и то, что именно стоит за этим результатом. В целом по стране снизилась явка, причем не только из-за отъезда части избирателей на садовые участки. Дело и в том, что общество все более устает. Уже давно прошла эйфория 2014 г., когда обитатели осажденной крепости ожидали новых побед над супостатами. Ушли в историю и ожидания, что осада даст шанс для внутреннего развития: то ли закрытую четверть века назад кузницу восстановим, то ли новую сыроварню откроем. Все чаще стали вспоминать цитату покойного российского премьера о том, что хотели как лучше, а получилось как всегда.

Сейчас общество вошло в состояние депрессии, которому свойственны апатия, нежелание действовать, замкнутость на личных и семейных делах. В этом состоянии люди не протестуют, не ищут альтернатив, а скорее ждут – если не улучшения, то хотя бы «неухудшения» своих жизненных условий. Они все более равнодушны к происходящему в мире, тем более что простая биполярная схема «свой – чужой» все чаще размывается (самый наглядный пример – история с Эрдоганом). Лишь иногда происходят эмоциональные всплески, когда «наших бьют» – как в случае с Исинбаевой и паралимпийцами, – но они довольно быстро проходят. Причем в состоянии депрессии человек может и проигнорировать выборы, и проголосовать за наиболее известную и сильную партию, состоящую к тому же из «государевых людей». То есть заведомо присоединиться к большинству, но без того энтузиазма, который был пару лет назад.

Но депрессия имеет свойство заканчиваться, причем в современных российских условиях это вряд ли будет связано с новым периодом оптимизма. Цены на нефть вряд ли подскочат не только что до $130, но хотя бы до $80 за баррель. А эксперты пророчат экономике длительную стагнацию. Уже во вполне обозримом будущем (а именно: после президентских выборов) новой Думе придется оформлять массу непопулярных, но вынужденных решений, самым знаковым из которых может стать повышение пенсионного возраста. Но не только – список мер в рамках жесткой экономии может быть весьма солидным. Понятно, что эти решения совсем не будут соответствовать даже самым скромным ожиданиям «неухудшения».

Выход из состояния депрессии в этих условиях может быть связан с резким ростом политических рисков. Как это нередко бывает в осажденных крепостях, гарнизоны которых приходят к выводу, что они, оказывается, воевали сами с собой. И тогда значение нынешнего триумфа может быть существенно пересмотрено.

Автор – первый вице-президент Центра политических технологий