Острая экономическая нужда
По росту радикальности предложений Минфина можно косвенно судить о состоянии экономики
Неопределенность экономической политики правительства в кризис компенсируется определенностью предложений Минфина по закрытию дефицита бюджета.
Мобилизация доходов неизбежна: дефицит бюджетов ближайших трех лет оценивается в 3 трлн руб. Министерством просчитаны варианты, которые дадут бюджету бо́льшую часть, около 2,5 трлн. Самые большие суммы дадут завершение налогового маневра в нефтяной отрасли, повышение НДПИ для «Газпрома» и дивиденды с госкомпаний, рассчитанные по новой схеме – не 25% от прибыли, а 50%, – все вместе это 570 млрд руб. в 2017 г., 590 млрд руб. в 2018 г. и 791 млрд руб. в 2019 г. Прочие суммы поменьше, исчисляются уже не сотнями, а десятками млрд, а источники менее очевидны: НДС на интернет-торговлю, индексация акциза на сигареты, введение акциза на сладкие напитки в размере 5 руб. с литра. Один только этот налог на вредность газировки, по расчетам Минфина, может приносить в бюджет 25–28 млрд руб. ежегодно.
Ни газ, ни газировка проблемы дефицита полностью не решают – остается дыра примерно в 1 трлн руб., и именно способы закрытия этой дыры звучат политически наиболее вызывающе. Невзирая на неоднократное обещание Владимира Путина не повышать налоги до 2018 г. и требование «больше к этому вопросу не возвращаться», Минфин предлагает все-таки посмотреть на то, сколько может принести в бюджет повышение налога на прибыль, на имущество организаций, НДС и НДФЛ, а также страховые взносы. Суммы соблазнительные: один дополнительный процентный пункт НДС, например, даст 220 млрд руб., НДФЛ – 210 млрд.
Правительство гневно отвергает эти предложения. По крайней мере пока.
Вариант сокращения расходов Минфином фактически не рассматривается, поскольку они на ближайшие три года зафиксированы на уровне 2016 г. Это принципиальное решение не отменяет тем не менее возможности дискуссии о потенциале сокращений или хотя бы ревизии неэффективных расходов, о которой говорила председатель Счетной палаты Татьяна Голикова. В одном только бюджете-2015 аудиторы нашли таких расходов на 440 млрд руб.
Однако разговор о сокращении расходов упирается в священных коров бюджета – оборонные расходы и социальные обязательства, и если по второму пункту резать практически некуда (хотя могут ведь и найти куда), то по части оборонки дискуссии нет просто потому, что ее не может быть в условиях политической мобилизации.
Минфину не в первый раз приходится предлагать потенциально взрывоопасные рецепты сокращения дефицита – работа у него такая. Особенно если экономика в рецессии, а резервные фонды подходят к концу. Именно по росту радикальности предложений Минфина можно косвенно судить о состоянии экономики. Остальные министерства имеют возможность строить более неопределенные планы. А правительство в целом вообще делает вид, что в кризис не до обсуждения ревизии экономической политики. Лишь бы день простоять да ночь продержаться.