Старший лейтенант ВВС Украины Надежда Савченко, осужденная в России на 22 года заключения, вернулась в Киев народным героем и получила из рук президента Порошенко орден Героя Украины. Российские военные (по версии Минобороны – уже бывшие, а по версии Украины – бойцы российского ГРУ) сержант Александр Александров и капитан Евгений Ерофеев, осужденные на Украине на 14 лет заключения, вернулись в Москву тихо, без букетов, оваций и наград, и никакой встречи их с президентом Путиным не планируется.
Возращение военных домой стало возможным после помилования их президентами. Ни Савченко, ни Александров с Ерофеевым о помиловании не просили и своей вины не признавали, хотя процедура этого требует. Но никто не возмутился и сопротивляться помилованию не стал.
Мы не знаем условий сделки, но кроме понятного гуманистического мотива есть еще вполне прагматический политический мотив радоваться ее заключению. Этот обмен либо уже стал плодом договоренностей, направленных в конечном счете на урегулирование ситуации на юго-востоке Украины, либо делает возможными такие договоренности.
Обмен выглядит неравноценным: Украина получила героя, Россия – двух невыразительных мужчин, от которых она ранее официально открестилась. Военнопленными они так и не были признаны, оставшись, по сути, заложниками. Но смысла произошедшего это не меняет: во-первых, обмен военных де-факто означает признание Россией своего участия в конфликте, во-вторых, он формализует один из необходимых механизмов коммуникации противоборствующих сторон.
Аналогии с обменами шпионов во времена настоящей холодной войны не случайны.
В той войне противники были четко обозначены, а методы противодействия имели свои правила. И хотя подобные сделки были сложны, обставлялись множеством условий и совершались посредниками, это был взаимовыгодный механизм. Нынешняя ненастоящая холодная война, в которой одна из сторон делает вид, что не участвует, долгое время была лишена адекватных механизмов коммуникации между сторонами.
Считать ли этот громкий обмен на высшем уровне прорывом в отношениях России и Украины? Возвращение Савченко и Ерофеева с Александровым скорее обозначает принципиальную возможность прогресса. Это шаг вперед в плане выполнения минских соглашений, но небольшой. Тем более что минские соглашения предусматривают обмен «всех на всех» и одномоментно. С другой стороны, теперь возможны подвижки в делах других кандидатов на обмен, которые есть с обеих сторон.
Реальным признаком продвижения урегулирования будет достижение украинскими элитами договоренности об амнистии всех участников конфликта – еще одного требования минских соглашений, отмечает эксперт-международник Владимир Фролов. После триумфального возвращения Савченко у Порошенко есть возможность попробовать продавить амнистию, считает он. Другим хорошим знаком, по мнению Фролова, будет полицейская вооруженная миссия ОБСЕ, ввести которую, как утверждает Порошенко, стороны уже договорились (Россия это опровергает).
Обменял ли Кремль Савченко на ослабление санкций? Не в ближайшие месяцы. Реалистичный срок при условии прогресса в урегулировании – 2017 год. А пока главная награда для России – ощущение проявленного гуманизма.