Большой сигнал большому бизнесу

Следственный комитет словами своего представителя Владимира Маркина о незаконности приватизации ЮКОСа в 1996 г. (см. статью на стр. 02), вероятно, решает локальные задачи. Кремль ищет возможность снизить издержки от решения Гаагского международного арбитража о выплате бывшим акционерам ЮКОСа $50 млрд и заодно дискредитировать Михаила Ходорковского и его политические проекты в глазах российского общественного мнения, отмечает политолог Борис Макаренко.

Ходорковский собирается поддерживать конкретных кандидатов на выборах в Госдуму, так что теперь от СКР кандидатам дополнительный сигнальчик: подумайте. Но одновременно Маркин дает большой сигнал большому бизнесу: тема нечестной приватизации 1990-х не только не закрыта (что призывал сделать Владимир Путин в 2012 г. перед президентскими выборами), но может использоваться почаще, в инструментальных целях. Символично, что заявление Маркина прозвучало на следующий день после обещаний Путина либерализовать «предпринимательские» статьи УК и УПК.

Консенсус о нечестности приватизации 1990-х стабилен в обществе со времени залоговых аукционов. Сами бизнесмены в большинстве (71% владельцев и топ-менеджеров крупного бизнеса в 2007 г., по данным ВЦИОМа) высказывались за полный или частичный пересмотр итогов приватизации. Идею взять с выгодоприобретателей приватизации 90-х специальный компенсационный налог одним из первых предложил как раз Михаил Ходорковский. Он и сейчас считает приватизацию 1990-х несправедливой, но законной. Счетная палата в докладе 2004 г. возлагала ответственность за негативные последствия приватизации на органы власти.

Путин первых двух сроков был фактически гарантом негласного соглашения между властью и бизнесом о недопустимости пересмотра итогов приватизации. При этом на нелегитимности приватизации строилась лояльность крупного бизнеса. Профессор политологии из Университета Огайо Тимоти Фрай, исследуя готовность российского бизнеса участвовать в крупных проектах государства, пришел к выводу, что предприниматели воспринимают способы, которыми они получили свои активы, как «первородный грех», который можно искупить с помощью «добрых дел» в пользу государства.

Что теперь? Кейс «Башнефти» уже показал, что срок давности можно при желании поменять, отмечает правовед Александр Верещагин. Очередное «дело ЮКОСа» вполне имеет перспективы в российской системе права. Как и другие подобные дела против других компаний. Да, мы обещаем «комфортную среду» честным предпринимателям, но за значок «честности» придется доплатить – кризис.