Сделать модной Конституцию

Почему российский парламент работает со скоростью пулеметной очереди, а законы либо не работают, либо работают из рук вон плохо и при этом гражданам все неудобнее и неудобнее жить? В этой дискуссии подавляющее большинство юристов рассуждает о формулировках. Но мало кто задумывается о смыслах. Однако любой закон, включая конституционный текст, – это финальный продукт, появляющийся в результате оттачивания конструкций, задающих правила игры. А основные правила игры сформулированы в Конституции. И сформулированы, честно говоря, очень неплохо. Только мы не умеем их читать.

Например, один из фундаментальных вопросов для несущих конструкций любого государства состоит в том, каким образом текст национальной конституции соотносится с нормами международного права. В конце ушедшего года мы были свидетелями «битвы титанов» по этому поводу на Охотном Ряду: что важнее – европейская Конвенция о защите прав человека и основных свобод или Конституция России? Кто главнее – ЕСПЧ или отечественный Конституционный суд?

Конечно же, юридическое сообщество не осталось в стороне. Давно понятные ученым положения были извлечены из запылившихся папок, проветрены и актуализированы. Главный вопрос – откуда взялся и зачем был раздут конфликт на мирном юридическом поле? Действительно ли этот конфликт характерен и для других стран – участниц конвенции? Об этом говорили профессора, адвокаты, правозащитники и студенты. Основным докладчиком выступил экс-судья ЕСПЧ от России профессор Анатолий Ковлер. Довольно быстро подтвердились сомнения в корректности используемых отечественными парламентариями примеров из зарубежного опыта, якобы доказывающих приоритет национального права. Вот что в результате удалось выяснить.

1. В Европе никто особенно не спорит о верховенстве и приоритетах. Приоритеты всем понятны, и они международные. Поэтому утверждение российских депутатов, что не только мы одни такие умные и гордые, что, например, Великобритания однажды категорически отказалась исполнять решение ЕСПЧ, не соответствует действительности. Британия честно пыталась исполнить то самое резонансное решение по делу осужденного Хёрста, заявившего о нарушении своих избирательных прав. В парламент был даже внесен проект поправок в основной избирательный закон – в Акт о народном представительстве. Но поправки не набрали большинства голосов. И этим не закончилось. 26 января генеральный секретарь Совета Европы Турбьерн Ягланд заявил в своем обращении к ПАСЕ, что в Великобритании продолжаются дебаты по поводу решения ЕСПЧ относительно права заключенных голосовать, что правительство ведет с ПАСЕ углубленный диалог, чтобы найти выход, а ПАСЕ исходит из понимания того, что для выполнения некоторых решений суда требуется время.

Выяснилось также, что часто цитируемый немецкий прецедент (дело Гергюлю) тоже не подходит для аналогии. Тогда в ходе исполнения решения ЕСПЧ по этому делу Конституционный суд Германии действительно провозгласил принцип приоритета национальной конституции перед решениями ЕСПЧ. Но, провозгласив суверенитет в качестве теоретического принципа, он затем воспользовался именно этим суверенитетом, чтобы разрешить спорное дело в полном соответствии с позицией ЕСПЧ.

2. Все споры о приоритете – околоюридические. В серьезном сообществе специалистов их нет и быть не может. И никакой трагедии и проблемы в том, что ЕСПЧ в своих решениях руководствуется конвенцией, а КС – конституцией, тоже нет. Каждому свое. Так и должно быть и иначе быть не может. А так называемые конфликты между решениями ЕСПЧ и национальным законодательством по сути своей конфликтами не являются. Они представляют собой всего лишь согласование толкований постоянно развивающейся трактовки положений конвенции. Именно по делу Гергюлю КС Германии сформулировал еще один принцип, согласно которому государственные органы, включая и правительство, и законодателя, и суды, и сам КС, должны добросовестно предпринимать все возможные усилия для исполнения Германией ее международных обязательств, в том числе для исполнения решений ЕСПЧ. В частности, суды обязаны принимать во внимание решения ЕСПЧ при истолковании норм национального права и самой конституции, т. е. заботливо интегрировать эти решения ЕСПЧ в национальное право, а не отрицать их. Законодатель же может отступать от требований международного договора лишь в поистине исключительных случаях, когда это необходимо для защиты фундаментальных конституционных принципов. То есть суд поступил примерно так же, как это сделал КС России в своем постановлении от 14 июля 2015 г.

3. Придуманного нашими депутатами противоречия между высшей юридической силой Конституции и приоритетом международного права над отечественными законами на самом деле не существует. Потому что Конституция – это тоже закон, только особый. Тем более нет никаких противоречий между Конституцией и европейской конвенцией. Положения отечественного Основного закона изначально были сформулированы с учетом конвенции, а полувековая разница во времени принятия этих документов даже позволила России сформулировать многое более полно и развернуто. Проблема лишь в том, что мы пока еще не научились читать и применять эти конституционные формулы.

Вместо того чтобы вести никому не нужные дебаты о конституционном патриотизме, России надо всего лишь подписать 15-й протокол к европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод, который включает в конвенцию указание на принцип субсидиарности (дополнительности) европейского правосудия. Согласно этому принципу основную ответственность за обеспечение прав и свобод, гарантированных конвенцией, несут сами государства и при этом они пользуются свободой собственного усмотрения. А Европейский суд лишь осуществляет надзор за процессом. Этот протокол, открытый для подписания еще в июне 2013 г., подписан уже 41 из 47 государств и ратифицирован 24. Россия же упорно остается в числе шести аутсайдеров вместе с Боснией и Герцеговиной, Грецией, Латвией, Мальтой и Хорватией.

Мы часть большого мира. Сегодня главные стандарты поведения задает международное сообщество, а не каждая страна в отдельности. Обо всем этом сказано в российском Основном законе. Надо просто уметь читать и понимать собственную Конституцию. Не только специалистам – всем.

Автор – доктор юридических наук, профессор НИУ ВШЭ